Сроки исковой давности при подаче заявления о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц

В 2015 г. в ООО Р. перед кредитором Ивановой С. образовалась задолженность.
И.С. в начале 2016 г. обратилась в суд общей юрисдикции.
26 апреля 2017 г. апелляционным определением решение суда общей юрисдикции от 12.09.2016 отменено (в части), заявленные требования И.С. удовлетворены в полном объеме, с ООО в пользу И.С. взыскана задолженность.
Между тем другой кредитор обратился в Арбитражный суд г. Москвы (сентябрь 2016 г.) с заявлением о признании ООО Р. несостоятельным банкротом, возбуждено дело N А40-188363/16. Определением Арбитражного суда отказано в признании ООО банкротом.
31 января 2017 г. Постановлением арбитражного апелляционного суда определение суда первой инстанции, отменено, в отношении ООО "Р." введена процедура наблюдения, назначен временный управляющий.
Публикация о введении в отношении ООО" процедуры наблюдения произведена в газете Коммерсантъ от 04.02.2017.
В июле 2017 г. требования И.С., основанные на судебных актах суда общей юрисдикции о взыскании с ООО Р., включены в реестр кредиторов должника ООО Р.
19 августа 2017 г. Определением Арбитражного суда г. Москвы производство по делу о банкротстве ООО прекращено на основании абзаца 8 п. 1 ст. 57 ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" от 05.09.2018 Постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда определение Арбитражного суда г. Москвы по делу N А40-188363/16 оставлено без изменений.
30 ноября 2018 г. Постановлением Арбитражного суда Московского округа определение Арбитражного суда города Москвы от 28.04.2018 года и Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 05.09.2018 по делу N А40-188363/16 отменено, дело направлено на новое рассмотрение в Арбитражный суд города Москвы.
19 августа 2020 г. Определением Арбитражного суда города Москвы прекращено производство по делу о банкротстве ООО.
Основанием послужило то, что у должника отсутствует имущество, достаточное для погашения расходов на проведение процедуры, а кредиторы согласие на финансирование процедуры не предоставили.
Кредиторы вне рамок о банкротстве обратились в арбитражный суд г. Москвы с заявлением о привлечении контролирующих лиц должника к субсидиарной ответственности со ссылкой на ст. 61.10; 61.12, 61.11, 61.14, 61.19,61.20, и на п.1 статьи 50 и п. 1, 3, ст. 9 Федерального закона от 08.02.1998 года N 14-ФЗ Об обществах с ограниченной ответственностью Федерального закона от 08.02.1998 года N 14-ФЗ Об обществах с ограниченной ответственностью.
Определением Арбитражного суда г. Москвы от 27.07.2021 возбуждено производство по делу N А40145113/21-78-366 по заявлению о привлечении к субсидиарной ответственности по обязательствам ООО Р.
Кредитор И. С. в сентябре присоединился к требованиям кредиторов о привлечении к субсидиарной ответственности.
В ходе рассмотрения дела Субсидиарные ответчики настаивают на том, что:
1) кредиторы упустили срок на предъявление требований о привлечении к субсидиарной ответственности, где в том числе заостряют внимание на том, что задолженность возникла в 2015 г., банкротство было возбуждено в 2017 г.;
2) Субсидиарные ответчики также указывают, что кредиторы в своем заявлении о привлечении к субсидиарной ответственности неверно определили положения (статьи) закона, действующего во времени.
1. В рассматриваемом случае пропущен ли кредиторами (включая кредитора Иванову С.) срок, на предъявление требований вне рамок о банкротстве о привлечении к субсидиарной ответственности (соответственно, необходима позиция, что срок не пропущен, с представлением практики, позиции, ссылку на энциклопедию решений).
2. Какие положения закона в рассматриваемой ситуации действуют во времени по заявленным кредиторами требованиям о привлечении к субсидиарной ответственности (позицию, практику и ссылку на Энциклопедию решений).
3. Есть ли судебная практика, согласно которой привлечены к субсидиарной ответственности не только руководитель ООО, но и председатели совета, учредители, председатели правления и супруга и дети руководителя ООО и председателя совета?

Прежде всего отметим, что в настоящее время вопросы привлечения к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц (далее - КДЛ) регулируются положениями главы III.2 Федерального закона от 26.10.2022 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве), которая вступила в силу с 30 июля 2017 года (ч. 1 ст. 4 Федерального закона от 29.07.2017 N 266-ФЗ, далее - Закон N 266-ФЗ). При этом ранее привлечение к субсидиарной ответственности по долгам должника осуществлялось на основании норм ст. 10 Закона о банкротстве, утративших силу после включения в Закон о банкротстве главы III.2.

Как следует из ч. 3 ст. 4 Закона N 266-ФЗ, заявления о привлечении к субсидиарной ответственности, предусмотренной ст. 10 Закона о банкротстве, которые поданы начиная с 1 июля 2017 года, подлежат рассмотрению по правилам главы III.2 Закона о банкротстве.

Согласно ч. 4 ст. 4 Закона N 266-ФЗ положения подп. 1 п. 12 ст. 61.11, пп. 3-6 ст. 61.14, ст. 61.19 и 61.20 Закона о банкротстве применяются к заявлениям о привлечении КДЛ к субсидиарной ответственности в случае, если определение о завершении или прекращении процедуры конкурсного производства в отношении таких должников либо определение о возврате заявления уполномоченного органа о признании должника банкротом вынесены после 1 сентября 2017 года.

По смыслу приведенных положений (а также п. 1 ст. 4 ГК РФ и ч. 4 ст. 3 АПК РФ) речь в них идет о применении к рассмотрению соответствующих заявлений только процессуальных норм в новой редакции. Материальные нормы, устанавливающие основания и условия ответственности, применяются в зависимости от даты совершения действия (бездействия), являющегося основанием для привлечения к ответственности. Если такое действие (бездействие) совершено до 30.07.2017, то применяются положения ст. 10 Закона о банкротстве в редакции до указанной даты. Если действие (бездействие) совершено 30.07.2017 и позже, то применяются нормы Закона о банкротстве в редакции Закона N 266-ФЗ.

Данный вывод подтверждается также разъяснениями, данными в п. 21 Обзора судебной практики Верховного Суда РФ N 1 (2021), утвержденном Президиумом Верховного Суда РФ 7 апреля 2021 г., согласно которому нормы о привлечении к субсидиарной ответственности, имеющие процессуальный характер, подлежат применению с момента вступления в силу независимо от применения редакции нормы Закона о банкротстве, устанавливающей материальные основания для привлечения к субсидиарной ответственности.

Схожие разъяснения о порядке применения материальных и процессуальных норм, касающихся субсидиарной ответственности, были даны и в п. 2 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 27.04.2010 N 137 относительно изменений этих норм, внесенных в Закон о банкротстве Федеральным законом от 28.04.2009 N 73-ФЗ. Оснований применять иной подход к изменениям, внесенным Законом N 266-ФЗ, действующее законодательство не предоставляет.

Соответствующая позиция находит свое отражение и в определении СК по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 06.08.2018 N 308-ЭС17-6757*(1). Причем из данного определения также следует, что изменение до момента обращения за судебной защитой правил об исчислении срока исковой давности в период до истечения срока исковой давности, течение которого началось ранее, исходя из действующих на момент начала течения срока исковой давности положений, является основанием для применения к порядку исчисления указанного срока положений, действующих на момент обращения.

Согласно информации, содержащейся в вопросе, заявление о признании должника банкротом подано в сентябре 2016 года, процедура наблюдения введена 31 января 2017 года, а производство по делу о банкротстве продолжалось вплоть до 19 августа 2020 года (с перерывом на период с 28 апреля по 30 ноября 2018 года, вызванным вынесением определения суда первой инстанции о прекращении производства по делу и его последующим обжалованием и отменой).

Таким образом, в рассматриваемой ситуации нельзя исключать того, что действия (бездействие) КДЛ, которые упомянуты в заявлении как основания для их привлечения к субсидиарной ответственности по требованиям кредиторов к должнику, могли иметь место еще до вступления в силу положений главы III.2 Закона о банкротстве. Соответственно, в этом случае к ним будут подлежать применению материальные нормы ст. 10 Закона о банкротстве.

В связи с этим отметим, что как на момент подачи заявления о признании должника банкротом, так и на дату введения в отношении должника процедуры наблюдения редакция указанной статьи предусматривала два основания для привлечения к субсидиарной ответственности:

1) нарушение обязанности по подаче заявления должника о собственном банкротстве в арбитражный суд в случаях и в срок, которые установлены ст. 9 Закона о банкротстве, влекло за собой субсидиарную ответственность лиц, на которых этой статьей была возложена обязанность по принятию решения о подаче заявления должника в арбитражный суд и подаче такого заявления, по тем обязательствам, которые возникли после истечения срока на его подачу (п. 2 ст. 10 Закона о банкротстве). При этом напомним, что согласно редакции ст. 9 Закона о банкротстве, действовавшей до 30 июля 2017 года, к субсидиарной ответственности по этому основанию мог быть привлечен только руководитель должника либо его ликвидатор (члены ликвидационной комиссии);

2) признание должника несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия КДЛ в случае недостаточности у должника имущества для удовлетворения требований всех кредиторов (п. 4 ст. 10 Закона о банкротстве).

Применительно к последнему основанию следует учитывать, что понятие КДЛ ранее было дано в абзаце тридцать четвертом ст. 2 Закона о банкротстве (в редакции до 30.07.2017), а положения абзаца третьего-пятого п. 4 ст. 10 Закона о банкротстве содержали указание на ряд презумпций, то есть случаев, в которых, пока не доказано иное, предполагается, что должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия КДЛ. Данные презумпции частично совпадают с теми презумпциями, которые в настоящее время содержатся в п. 2 ст. 61.11 Закона о банкротстве (пп. 1-3).

В свою очередь, положениями абзацев второго и третьего п. 5 ст. 10 Закона о банкротстве, действовавшими в период с момента подачи заявления о признании должника банкротом (сентябрь 2016 года) и до 27 июня 2017 года было предусмотрено право кредиторов на подачу заявления о привлечении к субсидиарной ответственности и о возмещении должнику убытков, причиненных ему его учредителями (участниками) или его органами управления (членами его органов управления), только на стадии конкурсного производства. При этом срок подачи такого заявления был установлен в один год, исчислявшийся со дня, когда подавшее это заявление лицо узнало или должно было узнать о наличии соответствующих оснований для привлечения к субсидиарной ответственности, но не позднее трех лет со дня признания должника банкротом.

В период с 28 июня по 29 июля 2017 года изменениями, внесенными Федеральным законом от 28.12.2016 N 488-ФЗ, отдельно взятые кредиторы были лишены права на подачу заявления о привлечении к субсидиарной ответственности по основанию, предусмотренному п. 2 ст. 10 Закона о банкротстве: подать такое заявление мог только конкурсный управляющий по своей инициативе либо по решению собрания кредиторов или комитета кредиторов, представитель работников должника, работник, бывший работник должника или уполномоченный орган (абзац второй п. 5 ст. 10 Закона о банкротстве в редакции, действовавшей в указанный период). При этом за ними было сохранено право на обращение в суд с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности КДЛ по основанию, предусмотренному п. 4 ст. 10 Закона о банкротстве и заявления о возмещении должнику убытков, но опять-таки лишь на стадии конкурсного производства, а срок подачи заявления о привлечении КДЛ к ответственности установлен в течение трех лет со дня, когда лицо, имеющее право на подачу такого заявления, узнало или должно было узнать о наличии соответствующих оснований для привлечения к субсидиарной ответственности, но не позднее трех лет со дня признания должника банкротом (абзац третий-пятый п. 5 ст. 10 Закона о банкротстве, в редакции, действовавшей с 28.06.2017 до 29.07.2017).

Как мы поняли из вопроса, в рассматриваемом случае конкурсное производство в отношении должника до момента прекращения дела о банкротстве не вводилось. В связи с изложенным по смыслу вышеприведенных норм до внесения изменений в Закон о банкротстве Законом N 266-ФЗ, который позволил конкурсным кредиторам самостоятельно подавать заявление о привлечении КДЛ к ответственности по любым основаниям или о возмещении убытков, причиненных должнику его учредителями (участниками) и органами управления (членами органов управления), в любой процедуре в деле о банкротстве (п. 1 и п. 2 ст. 61.14, п. 1 и п. 2 ст. 61.20 Закона о банкротстве), указанные кредиторы в принципе не могли подать такие заявления. Соответственно, в рассматриваемой ситуации срок подачи заявления в любом случае не мог начать течь ранее 30 июля 2017 года, даже если об основаниях для привлечения КДЛ к субсидиарной ответственности или о взыскании с них убытков кредиторам стало известно до этой даты. На это обстоятельство указывают также разъяснения, данные в абзаце втором п. 59 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" (далее - Постановление N 53), согласно которым течение срока исковой давности не может начаться ранее возникновения права на подачу в суд заявления о привлечении к субсидиарной ответственности.

Как следствие, срок подачи такого заявления должен определяться не в соответствии с нормами ст. 10 Закона о банкротстве, а в соответствии с положениями п. 5 ст. 61.14 Закона о банкротстве и составляет три года со дня, когда лицо, имеющее право на подачу названного заявления, узнало или должно было узнать о наличии соответствующих оснований для привлечения к субсидиарной ответственности (взыскания убытков), но не позднее трех лет со дня признания должника банкротом (прекращения производства по делу о банкротстве либо возврата уполномоченному органу заявления о признании должника банкротом) и не позднее десяти лет со дня, когда имели место действия и (или) бездействие, являющиеся основанием для привлечения к ответственности.

Согласно разъяснениям, данным в абзаце первом п. 59 Постановления N 53, указанный трехлетний срок по общему правилу исчисляется с момента, когда действующий в интересах всех кредиторов арбитражный управляющий или обычный независимый кредитор, обладающий правом на подачу заявления, узнал или должен был узнать о наличии оснований для привлечения к субсидиарной ответственности - о совокупности следующих обстоятельств: о лице, имеющем статус контролирующего, его неправомерных действиях (бездействии), причинивших вред кредиторам и влекущих за собой субсидиарную ответственность, и о недостаточности активов должника для проведения расчетов со всеми кредиторами (без выяснения точного размера такой недостаточности). Если в ходе рассмотрения обособленного спора (дела) будет установлено, что какой-либо из кредиторов узнал или должен был узнать о наличии оснований для привлечения к ответственности до того, как об этом объективно могли узнать иные кредиторы, по заявлению контролирующего должника лица исковая давность может быть применена к части требования о привлечении к субсидиарной ответственности, приходящейся на такого информированного кредитора.

Таким образом, резюмируя вышеизложенное, можно сделать вывод, что в случае, когда действия или бездействие, которые указаны кредиторами в качестве основания для привлечения КДЛ к ответственности или взыскания с них причиненных должнику убытков, имели место до 30 июля 2017 года, к основаниям и условиям привлечения КДЛ к ответственности применяются положения ст. 10 Закона о банкротстве, однако срок и порядок подачи заявления в любом случае регулируются нормами главы III.2 Закона о банкротстве. В той же ситуации, когда такие действия или бездействие КДЛ имели место начиная с 30 июля 2017 года, то привлечение их к ответственности целиком и полностью регулируется положениями названной главы.

Вместе с тем в рамках настоящей консультации невозможно дать ответ на вопрос о том, истек ли на момент обращения кредитора в суд с указанным в вопросе заявлением трехлетний срок его подачи, поскольку, установить дату, на которую подавшему заявление лицу стало или должно было стать известно о вышеперечисленных обстоятельствах, можно только по итогам анализа материалов дела о банкротстве, дела о привлечении к субсидиарной ответственности и иных документов, имеющихся у лиц, участвующих в этих делах, проводить который эксперты Правового консалтинга лишены возможности.

Единственное, что можно достоверно утверждать по этому поводу, так это то, что соответствующий срок не будет считаться пропущенным, если об обстоятельствах, являющихся основанием для привлечения КДЛ к субсидиарной ответственности или для взыскания с них убытков, причиненных должнику, кредиторам, подавшим заявление, стало известно не ранее 8 июля 2018 года (даты, отстоящей на три года от даты подачи заявления в суд согласно картотеке арбитражных дел).

Кроме того, считаем необходимым отметить, что бремя доказывания обстоятельств, свидетельствующих об истечении срока исковой давности, несут ответчики по соответствующему заявлению (п. 10 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.09.2015 N 43 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности").

В заключение отметим, что как ранее применявшееся, так и ныне действующее определения КДЛ не исключают возможности привлечения к субсидиарной ответственности не только лиц, выполняющих функции единоличного исполнительного органа общества с ограниченной ответственностью (далее - ООО), но и участников данного общества, членов других его органов, а также супругов и детей данных лиц, что подтверждается и судебной практикой (смотрите, например, определение Верховного Суда РФ от 15.11.2021 N 307-ЭС19-23103, определение Верховного Суда РФ от 23.12.2019 N 305-ЭС19-13326, определение Верховного Суда РФ от 16.12.2019 N 309-ЭС17-8686(2), постановление Арбитражного суда Московского округа от 14.10.2024 N Ф05-2086/23, постановление Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 25.01.2024 N Ф08-12485/23, постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 24.09.2024 N 15АП-10256/24, постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 04.07.2024 N 09АП-27781/24, постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 10.06.2024 N 13АП-11771/24, постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 28.03.2023 N 09АП-4450/23, постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 23.07.2019 N 09АП-35381/19).

Ответ подготовил:
Эксперт службы Правового консалтинга ГАРАНТ
кандидат юридических наук Широков Сергей

Ответ прошел контроль качества

13 января 2025 г.

Материал подготовлен на основе индивидуальной письменной консультации, оказанной в рамках услуги Правовой консалтинг.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) Соответствующая позиция находит свое отражение и в иных судебных актах, например, в постановлении Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 20.12.2024 N Ф08-8965/24, постановление Арбитражного суда Дальневосточного округа от 25.10.2024 N Ф03-4654/24, постановлении Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 26.12.2024 N 18АП-12813/24.