Порядок действий полиции и врачей по предотвращению преступлений, совершаемых лицами с психическими расстройствами, предлагается усовершенствовать

Недавние события в Нижнем Новгороде (дело об убийстве отцом шести детей и их беременной матери) и Санкт-Петербурге (дело о "пенсионерке-потрошительнице", подозреваемой в 10 жестоких убийствах, включая убийство своей знакомой) вызвали широкий общественный резонанс. А поскольку в обоих случаях подозреваемые состояли на учете в психоневрологических диспансерах, стал острым вопрос об усовершенствовании взаимодействия между полицией и медицинскими работниками с целью предотвращения преступлений, совершаемых душевнобольными.

На сегодняшний день на внебольничном или так называемом диспансерном лечении находятся 3,78 млн человек с психическими расстройствами. Такие данные озвучил главный научный сотрудник ФГБУ "Государственный научный центр социальной и судебной психиатрии им. В.П. Сербского Минздрава России", профессор Вячеслав Котов в ходе организованного ОП РФ 22 сентября круглого стола. Почти половина таких пациентов (1,634 млн больных) наблюдаются в диспансере независимо от их желания – причем около 3% из них представляют собой общественную опасность. "То есть в абсолютных цифрах это около 50 тыс. человек по всей стране", – уточняет Котов. Одновременно с этим стационарно в психиатрических больницах находятся почти 18 тыс. человек, совершивших преступление и направленных судом на принудительное лечение. Вместе с тем остается немалый процент невыявленных душевнобольных, которые также могут представлять общественную опасность. 

"Мы беседовали с сотрудниками правоохранительных органов, с участковыми уполномоченными и не услышали, что они понимают алгоритм своих действий при работе с душевнобольными лицами, которые могут представлять общественную опасность. Каждый из них выдавал какую-то свою версию. Участковый, получивший коллективное обращение граждан о том, что они считают своего соседа или живущего неподалеку гражданина социально опасным, в настоящий момент не понимает, что ему делать", – рассказывает председатель Комиссии ОП РФ по безопасности и взаимодействию с ОНК Антон Цветков. К слову, в рамках расследования дела о "нижегородском маньяке" уголовные дела по обвинению в халатности были заведены и на участковых, так как многочисленные жалобы супруги преступника на угрозы с его стороны были оставлены полицейскими без внимания.

В связи с этим одной из основных задач сегодня является налаживание механизма взаимодействия между врачами-психиатрами и полицейскими. "Результат, к которому мы хотели бы прийти, – это создание совместными усилиями методических рекомендаций, которые четко определили бы весь алгоритм действий сотрудников полиции при установлении социальной опасности психически нездорового человека", – уточняет Антон Цветков. Он добавил, что в указанных целях также может быть издана наглядная брошюра для сотрудников ОВД.

Стоит отметить, что основные положения по взаимодействию между ведомствами уже определены (Инструкция об организации взаимодействия органов здравоохранения и органов внутренних дел Российской Федерации по предупреждению общественно опасных действий лиц, страдающих психическими расстройствами; далее – Инструкция). Документ, в частности, регламентирует:

• обязанность психоневрологических диспансеров ежегодно до 20 января предоставлять сотрудникам ОВД список лиц, находящихся на активном диспансерном наблюдении и на амбулаторном принудительном наблюдении и лечении у психиатра, а также немедленно уведомлять о вновь принятых на лечение лицах (абз. 2 п. 2.1.1 Инструкции);
• проведение занятий с личным составом соответствующих подразделений ОВД по вопросам осуществления принудительной госпитализации лиц с психическими расстройствами и предупреждения с их стороны антиобщественного поведения (п. 4.1 приказа Минздрава и МВД России от 30 апреля 1997 г. № 133/269) и т. д.

Однако, как выяснилось, на практике он не применяется ни представителями правоохранительных органов, ни медицинскими работниками.

"С юридической точки зрения Инструкция – очень полезный документ. Да, он морально устарел, но если на базе уже существующей инструкции создать методические рекомендации и кратко указать практические действия, которыми должны руководствоваться сотрудники полиции, то, на мой взгляд, от этого будет большая профилактическая польза", – убеждена адвокат, глава Первого Русского Правозащитного Центра Оксана Михалкина.

Пока не ясно, каким именно образом можно достоверно определить, насколько опасен для общества тот или иной психически нездоровый человек. А применение сотрудником полиции мер в отношении такого человека без достаточных для этого оснований может быть квалифицировано как превышение служебных полномочий (ст. 286 УК РФ). "Даже не всем психиатрам ясно, что представляет из себя лицо, несущее опасность для себя или для третьих лиц. Сотрудники правоохранительных органов и участковые тем более не могут понять, что это такое", – поясняет член рабочей группы Общественной палаты по содействию реформам правосудия, профессор кафедры уголовного права, уголовного процесса и криминалистики МГИМО Элина Сидоренко.

Четкие методические рекомендации, по мнению экспертов, помогут решить эту проблему, наладив систему взаимодействия между органами, оказывающими психиатрическую помощь, и правоохранительными органами как в части установления общественной опасности лица, так и при определении комплекса мер по предотвращению преступлений.

При этом эксперты видят два возможных пути – доработка уже действующей Инструкции и создание нового документа. Антон Цветков убежден, что главное – не терять время, и поскольку в настоящий момент утвержденная ведомствами Инструкция считается действующей, то ее и надо применять, не останавливая работу по внесению в нее изменений и/или созданию актуальных методических рекомендаций. Именно на это общественники и обещают направить свои усилия, создав рабочую группу, в состав которой войдут представители правоохранительных органов и медицинские работники. В свою очередь директор Департамента общественного здоровья и коммуникаций Минздрава России Олег Салагай выразил готовность ведомства содействовать работе над документом.