toxawww / Depositphotos.com

Работодатель принял решение о сокращении штата. В связи с отсутствием на работе работника, должность которого планировалось сократить, работодатель направлял по его месту жительства письменные уведомления о предстоящем сокращении с предложением имеющихся вакансий, которые работником не были получены и возвращены отправителю.

Спустя несколько дней (29 октября 2018 года) был составлен акт, согласно которому датой уведомления о предстоящем увольнении следует считать 29 октября 2018 года – дату получения уведомления о невозможности вручения работнику телеграммы. Работодатель полагал, что исчерпал все возможные способы персонального уведомления сотрудника, а неполучение им корреспонденции по имеющемуся у работодателя адресу регистрации свидетельствует об отказе сотрудника от ознакомления с документами, касающимися процедуры сокращения его должности.

26 ноября 2018 года письменное уведомление о предстоящем увольнении по сокращению штата все-таки было вручено работнику под подпись, но уволен он все равно был 29 декабря 2018 года – по прошествии двух месяцев с даты составления акта о невозможности вручения работнику уведомления.

Суды первой и апелляционной инстанций пришли к выводу о законности увольнения работника. Однако кассационный суд указал на нарушение процедуры увольнения (Определение Первого КСОЮ от 16 июня 2020 г. по делу № 8Г-6972/2020[88-9810/2020]), пояснив при этом, что в период, когда работодатель направлял по месту жительства письменные уведомления, работник находился на больничном, на работу вышел 26 ноября 2018 года, тогда же и был уведомлен о предстоящем увольнении по сокращению штата персонально под подпись, а приказ об увольнении был издан 29 декабря 2018 г., т.е. до истечения гарантированного законом двухмесячного срока со дня предупреждения. В итоге суд апелляционное определение отменил, дело направил на новое рассмотрение.

Отметим, что в судебной практике нередко встречается мнение о том, что сам по себе факт неполучения адресованных работнику писем не свидетельствует о неисполнении работодателем обязанности по уведомлению сокращаемого работника о предстоящем увольнении и нарушении процедуры сокращения работника (см. определения Брянского облсуда от 12 марта 2019 г. № 33-779/2019, Рязанского облсуда от 14 августа 2019 г. № 33-2094/2019, Московского облсуда от 16 августа 2017 г. № 33-25230/2017, Верховного Суда Республики Коми от 27 апреля 2017 г. № 33-2486/2017).

Возможно, в рассматриваемом случае на вывод суда повлиял именно факт нетрудоспособности работника во время направления ему работодателем уведомления.