Постановление Европейского Суда по правам человека от 26 июля 2011 г. Дело "Лю (Liu) против Российской Федерации (N 2)" (жалоба N 29157/09) (Первая секция)

21. 4 августа 2008 г. Федеральная миграционная служба отменила решение от 22 марта 2005 г. о том, что присутствие первого заявителя на территории Российской Федерации является нежелательным, и решение от 12 ноября 2005 г. о депортации.

22. Письмом 21 августа 2008 г. начальник местного управления Федеральной миграционной службы уведомила первого заявителя о решении от 4 августа 2008 г. Она также напомнила первому заявителю, что он незаконно проживает на территории Российской Федерации. Чтобы узаконить свое пребывание, он должен вернуться в Китай, получить российскую въездную визу и потом обратиться за разрешением на проживание. Если он не вернется на родину самостоятельно, он будет оштрафован и выдворен в Китай в административном порядке на основании статьи 18.8 Кодекса об административных правонарушениях.

23. 23 сентября 2008 г. первый заявитель и вторая заявительница обратились в Центральный районный суд Хабаровска о пересмотре решения от 4 ноября 2004 г., оставленного без изменений 18 января 2005 г., ссылаясь на Постановление Европейского Суда от 6 декабря 2007 г.

24. 2 декабря 2008 г. Центральный районный суд Хабаровска удовлетворил их требование, отменил решение от 4 ноября 2004 г. и назначил пересмотр дела.

25. 15 декабря 2008 г. первый заявитель и вторая заявительница предъявили дополнительные требования о том, чтобы первому заявителю было выдано разрешение на проживание, а компенсация морального вреда была выплачена каждому заявителю. Они отметили, что первый заявитель и вторая заявительница действовали от своего лица и от лица их несовершеннолетних детей, третьей заявительницы и четвертого заявителя.

26. 6 февраля 2009 г. Центральный районный суд Хабаровска передал дело по подсудности в Хабаровский краевой суд. Судья отметил, что одно из основных критических указаний Европейского Суда в Постановлении от 6 декабря 2007 г. касалось невозможности рассмотрения районным судом документов, составлявших государственную тайну. Это обстоятельство лишило возможности оценки в полной мере того, действительно ли вывод о том, что первый заявитель представлял угрозу национальной безопасности, имел фактические основания, и, следовательно, действительно ли решение об отказе в разрешении на проживание было обоснованным. Судья заключил, что дело должно быть направлено в краевой суд, который, в отличие от районного суда, имел полномочия рассматривать документы, составляющие государственную тайну.

27. В ходе слушания Хабаровский краевой суд рассмотрел документы Федеральной службы безопасности, содержавшие информацию об угрозе национальной безопасности, которую предположительно представлял первый заявитель. Первый заявитель и вторая заявительница были уведомлены о содержании этих документов после того, как с них была взята подписка о неразглашении. Они ходатайствовали перед судом о вызове в качестве свидетелей и допросе информаторов спецслужб, которые обвиняли первого заявителя в подрывной деятельности. Ходатайство было отклонено.

28. 17 марта 2009 г. Хабаровский краевой суд решил, что отказ в разрешении на проживание первого заявителя был законным. Он ссылался, в частности, на подпункт 1 части 1 статьи 7 Закона о правовом положении иностранных граждан и указал следующее:

"...В случае установления компетентными органами того, что определенные действия [иностранного гражданина] создают угрозу национальной безопасности Российской Федерации или гражданам Российской Федерации, они обязаны [в соответствии с законом] уведомить местный орган Федеральной миграционной службы о [существовании такой угрозы]. [Законом] не предусмотрено, чтобы спецслужбы раскрывали сущность этой угрозы.

Процедура подготовки и рассмотрения материалов в отношении отдельного иностранного гражданина, в разрешении на временное проживание которого должно быть отказано, устанавливается [неопубликованной] Инструкцией N 0300 "Об организации работы Федеральной службы безопасности по рассмотрению материалов о выдаче разрешений на проживание иностранных граждан" от 4 декабря 2003 г.

В ходе судебного разбирательства суд рассмотрел требования Инструкции и документы, составляющие государственную тайну, которые стали основанием для отказа компетентных органов в разрешении на временное проживание гражданину Китая Лю Цзинцаю. Он установил, что Хабаровское краевое управление Федеральной службы безопасности действовало в соответствии с Инструкцией.

Суд установил, что органы безопасности выявили обстоятельства и обнаружили условия, представляющие угрозу жизненным интересам граждан, общества и государства. Компетентные органы сделали вывод о существовании обстоятельств, требующих отказа в разрешении на временное проживание в России Лю Цзинцаю на основании информации, полученной в ходе следственных действий, которые были проведены в соответствии с процедурами, установленными законодательством Российской Федерации, при исполнении их обязанностей в рамках их компетенции.

Суд принимает во внимание, что вопросы, касающиеся национальной безопасности, являются специальными, в частности, в связи с тем, что факторы, представляющие угрозу национальной безопасности, оцениваются компетентными органами на основании информации, получаемой из различных источников, включая источники, не подлежащие судебной проверке.

Кроме того, подпункт 1 части 1 статьи 7 [Закона о правовом положении иностранных граждан] не раскрывает, какие именно действия могут квалифицироваться как представляющие угрозу национальной безопасности России или ее граждан. Это означает, что компетентные органы по своему усмотрению определяют различные действия иностранного гражданина как составляющие угрозу [национальной безопасности].

Таким образом, не имеется оснований полагать, что отказ Хабаровского краевого управления Федеральной службы безопасности в разрешении на временное проживание Лю Цзинцая был незаконным.

После получения данных об отказе органов безопасности ходатайство Лю Цзинцая о разрешении на временное проживание было отклонено управлением внутренних дел Хабаровского края решением N 401 от 22 июля 2004 г., на основании подпункта 1 части 1 статьи 7 [Закона о правовом положении иностранных граждан].

Суд с учетом вышеизложенного заключает, что данное решение управления внутренних дел Хабаровского края было законным и обоснованным..."

29. Суд далее ссылался на статью 8 Конвенции и отдельные пункты Постановления от 6 декабря 2007 г., напоминая общие принципы статьи 8 Конвенции. Он указал следующее:

"С учетом того, что настоящее дело не касается постановления о выдворении Лю Цзинцая и что в ходе судебного слушания были установлены предусмотренные законом обстоятельства, требующие ограничения права гражданина Китая Лю Цзинцая на получение разрешения на временное проживание в Российской Федерации, суд не усматривает оснований для удовлетворения требований заявителей об обязании рассмотреть ходатайство Лю Цзинцая о разрешении на временное проживание и предоставить такое разрешение в соответствии с Конвенцией ООН о правах ребенка".

30. Наконец, ссылаясь на статью 8 Закона о правовом положении иностранных граждан (см. § 49 настоящего Постановления), краевой суд установил, что первый заявитель также не имел права на получение вида на жительство. Вид на жительство мог быть выдан только лицу, которое проживало на территории России в течение по крайней мере одного года на основании разрешения на временное проживание. Поскольку первый заявитель не мог получить разрешение на временное проживание, он не имел права на получение вида на жительство.

31. Краевой суд отклонил требования заявителей полностью.

32. Первый заявитель и вторая заявительница обжаловали решение в Верховный Суд Российской Федерации. Они жаловались, в частности, что им не был предоставлен доступ к документам, составляющим государственную тайну, и до них было доведено только их содержание в общих словах. Им, таким образом, было отказано в возможности оспорить обвинения, выдвинутые против первого заявителя. Они ссылались на Постановления Большой Палаты по делам "Эдвардс и Льюис против Соединенного Королевства" (Edwards and Lewis v. United Kingdom) (жалобы NN 39647/98 и 40461/98, ECHR 2004-X) и "А. и другие против Соединенного Королевства" (A. and Others v. United Kingdom) (жалоба N 3455/05, ECHR 2009-...), жалуясь, что отказ в раскрытии соответствующих доказательств нарушал их право на справедливый суд. Они также жаловались, что, отказывая первому заявителю в разрешении на проживание, национальные власти проявили неуважение к их семейной жизни.

33. Представитель местного управления Федеральной миграционной службы представил возражения на жалобу заявителей. Он утверждал, в частности, что решение об отказе в разрешении на проживание первого заявителя было законным и было принято в соответствии с порядком, установленным законом, в частности, Инструкцией N 0300. Эта инструкция и секретные материалы органов безопасности были рассмотрены краевым судом в присутствии заявителей и приложены к делу. Соответственно, заявители имели полный доступ к этим материалам.

34. 20 мая 2009 г. Верховный Суд Российской Федерации, рассмотрев жалобу, оставил решение от 17 марта 2009 г. без изменения, установив, что оно было законным, обоснованным и мотивированным. Краевой суд рассмотрел материалы, представляющие государственную тайну, в присутствии заявителей. Верховный Суд Российской Федерации, таким образом, признал, что доводы компетентных органов о том, что первый заявитель представлял угрозу для национальной безопасности, были обоснованы с точки зрения фактов. При таких обстоятельствах публичный интерес пользовался абсолютным приоритетом по отношению к частным интересам, которые могли быть затронуты. Не имелось оснований для отступления от выводов краевого суда, поскольку эти выводы находились в соответствии с национальным и международным правом. Заявителям был обеспечен доступ ко всем доказательствам и материалам, и никаких других процессуальных нарушений выявлено не было. Соответственно, их право на справедливое рассмотрение дела не было нарушено.

35. 2 июня 2009 г. несколько сотрудников милиции, осуществлявших розыск первого заявителя, прибыли по месту работы второй заявительницы. Они доставили первого заявителя в ближайший отдел милиции. Сотрудник местного управления Федеральной миграционной службы составил протокол о нарушении статьи 18.8 Кодекса об административных правонарушениях и назначил первому заявителю штраф в размере 2 000 рублей. После этого первый заявитель был освобожден.

36. Заявители обжаловали постановление от 2 июня 2009 г. в Советско-Гаванском городском суде.

37. 7 июля 2009 г. Советско-Гаванский городской суд отменил постановление от 2 июня 2009 г. Он отметил, что срок давности по длящемуся административному правонарушению составлял один год с даты обнаружения правонарушения. В случае первого заявителя длящееся нарушение проживания на территории России без соответствующего разрешения впервые было установлено в декабре 2004 года. Следовательно, срок давности по данному правонарушению истек. Стороны не обжаловали данное решение, и оно вступило в силу.

38. 28 августа 2009 г. прокуратура обратилась в Хабаровский краевой суд по вопросу об отмене решения от 7 июля 2009 г. как вынесенного с нарушением закона.

39. 5 октября 2009 г. Хабаровский областной суд установил, что городской суд ошибочно истолковал и применил правовые положения относительно срока давности и что срок давности в отношении административного правонарушения первого заявителя не истек. Тем не менее Кодекс об административных правонарушениях не предусматривает порядок отмены или пересмотра решений суда, ставших окончательными. Соответственно, требование прокуратуры было отклонено.

40. 22 октября 2009 г. несколько сотрудников милиции прибыли по месту работы второй заявительницы и задержали первого заявителя. Он был доставлен в отдел милиции, где сотрудник местного управления Федеральной миграционной службы составил протокол административного правонарушения по статье 18.8 Кодекса об административных правонарушениях. Протокол был передан судье.

41. В ту же дату Советско-Гаванский городской суд установил, что первый заявитель нарушил правила пребывания в России, находясь на ее территории без разрешения на проживание. Далее он постановил:

"Доводы ответчика о том, что некоторые члены его семьи (жена и дети) проживали в Российской Федерации, рассмотрены. Установлено, что эти обстоятельства не могут служить препятствием для административного выдворения, поскольку в предыдущих решениях, перечисленных выше [решения от 17 марта и 20 мая 2009 г.], данные обстоятельства были признаны недостаточными для предоставления Лю Цзинцаю разрешения на проживание...".

42. Городской суд распорядился об административном выдворении первого заявителя и содержании его под стражей до этого момента. Он также постановил о выплате им штрафа в размере 2 000 рублей. Первый заявитель был помещен в следственный изолятор Хабаровска.

43. 25 ноября 2009 г. Хабаровский краевой суд, рассмотрев жалобу, оставил решение от 22 октября 2009 г. без изменений.

44. 27 ноября 2009 г. первый заявитель был выдворен в Китай.

(a) Власти Российской Федерации

(b) Заявители

59. Европейский Суд учитывает, что ранее он уже рассматривал вопрос о том, нарушали ли статью 8 Конвенции отказ в разрешении на проживание первого заявителя и решение о его депортации. В своем Постановлении от 6 декабря 2007 г. Европейский Суд установил нарушение статьи 8 Конвенции (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Лю против Российской Федерации"). После вступления в силу этого Постановления российские власти под надзором Комитета министров отменили решения, подвергнутые критике Европейским Судом, повторно рассмотрели ходатайство первого заявителя о разрешении на проживание, отклонили его со ссылкой на соображения национальной безопасности и приняли решение о его административном выдворении в Китай. Следует удостовериться в том, имеет ли Европейский Суд юрисдикцию для рассмотрения жалобы заявителей на новые события, которые имели место после вступления в силу Постановления Европейского Суда, при исполнении Постановления под надзором Комитета министров.

60. В своем недавнем Постановлении по делу "Ассоциация против промышленного разведения животных в Швейцарии (VGT) против Швейцарии (N 2)" (упоминавшемся выше) Большая Палата обобщила применимые принципы следующим образом:

"61. Европейский Суд напоминает, что выводы о нарушении в его постановлениях в существенной степени имеют деклараторный характер (см. Постановление Европейского Суда от 13 июня 1979 г. по делу "Маркс против Бельгии" (Marckx v. Belgium), § 58, Series A, N 31, Решение Европейского Суда по делу "Лайонс и другие против Соединенного Королевства" (Lyons and Others v. United Kingdom), жалоба N 15227/03, ECHR 2003-IX, и Решение Европейского Суда от 30 марта 2004 г. по делу "Крчмарж и другие против Чехии" (Krcmar and Others v. Czech Republic), жалоба N 69190/01) и что в силу статьи 46 Конвенции Высокие Договаривающиеся Стороны обязались исполнять окончательные постановления Европейского Суда по делам, сторонами которых они являются, под надзором Комитета министров (см. с необходимыми изменениями Постановление Европейского Суда от 31 октября 1995 г. по делу "Папамихалопулос и другие против Греции" (Papamichalopoulos and Others v. Greece) (статья 50), § 34, Series A, N 330-B).

62. Функция Комитета министров в этой сфере, однако, не означает, что меры, принятые государством-ответчиком для устранения нарушения Европейского Суда, не могут порождать новый вопрос, не разрешенный постановлением (см. Постановление Европейского Суда по делу "Мехеми против Франции (N 2)" (Mehemi v. France) (N 2)), жалоба N 53470/99, § 43, ECHR 2003-IV, с дополнительными отсылками на Постановление Европейского Суда от 22 апреля 1998 г. по делу "Пейо против Франции" (Pailot v. France), § 57, Reports 1998-II, Постановление Европейского Суда от 29 апреля 1998 г. по делу "Летерм против Франции" (Leterme v. France), Reports 1998-III, и Постановление Европейского Суда от 15 февраля 2000 г. по делу "Рандо против Италии" (Rando v. Italy), жалоба N 38498/97, § 17), и в качестве такового может создавать предмет новой жалобы, которая может быть рассмотрена Европейским Судом. Иными словами, Европейский Суд может принять к рассмотрению жалобу на то, что пересмотр на уровне страны в порядке исполнения одного из его постановлений может вызывать новое нарушение Конвенции (см. упоминавшееся выше Решение Европейского Суда по делу "Лайонс и другие против Соединенного Королевства", а также Решение Европейского Суда по делу "Хертель против Швейцарии" (Hertel v. Switzerland), жалоба N 3440/99, ECHR 2002-I).

63. В этом контексте следует учитывать критерии, выработанные в прецедентной практике относительно применения подпункта "b" пункта 2 статьи 35 Конвенции, согласно которому жалоба признается неприемлемой, если она "является по существу аналогичной той, которая уже была рассмотрена Судом... и если она не содержит новых относящихся к делу фактов". Таким образом, Европейский Суд должен удостовериться в том, что две жалобы, представленные на его рассмотрение ассоциацией-заявителем, в существенной степени затрагивают одно и то же лицо, те же факты и тот же предмет (см. с необходимыми изменениями Решение Комиссии по правам человека от 9 января 1995 г. по делу "Паугер против Австрии" (Pauger v. Austria), жалоба N 24872/94, DR 80-A, и Решение Европейского Суда от 14 февраля 2006 г. по делу "Фолгеро и другие против Норвегии" (Folgero and Others v. Norway), жалоба N 15472/02)".

61. Европейский Суд не находит нужным рассматривать вопрос о том, относится ли настоящая жалоба к тем же лицам и тому же предмету, что и в предыдущей жалобе, поскольку полагает, что события, имевшие место после принятия его Постановления от 6 декабря 2007 г., составляют новые относящиеся к делу факты с точки зрения статьи 8 Конвенции.

62. Действительно, в Постановлении от 6 декабря 2007 г. Европейский Суд установил нарушение статьи 8 Конвенции, поскольку оспариваемые решения (а именно решение об отказе в разрешении на проживание и постановление о депортации) имели процессуальные дефекты. Во-первых, секретные материалы Федеральной службы безопасности, послужившие основой для отказа первому заявителю в разрешении на проживание, не были раскрыты в судах. Во-вторых, постановление о депортации не подлежало обжалованию в суд. Европейский Суд установил, что ни разрешение на проживание, ни разбирательство о депортации не сопровождались достаточными процессуальными гарантиями от произвола. Соответственно, депортация первого заявителя в случае ее осуществления составила бы незаконное вмешательство в права первого заявителя и второй заявительницы на уважение их семейной жизни. С учетом этого вывода Европейский Суд не стал рассматривать вопрос о том, преследовало ли вмешательство законную цель, и было ли оно "необходимым в демократическом обществе".

63. После того, как Постановление от 6 декабря 2007 г. вступило в силу, национальные решения, подвергшиеся критике Европейского Суда, были отменены, и заявление о выдаче разрешения на проживание было рассмотрено в рамках нового разбирательства. Новое разбирательство о выдаче временного разрешения на проживание повлекло новый отказ. Впоследствии против первого заявителя было возбуждено новое разбирательство на основании Кодекса об административных правонарушениях, и было принято решение о его административном выдворении. Постановление об административном выдворении было исполнено, и первый заявитель был выслан в Китай. Эти события составили новые факты, позволяющие отличать настоящую жалобу от уже рассмотренной Европейским Судом 6 декабря 2007 г.

64. Европейский Суд принимает к сведению довод властей Российской Федерации об отсутствии у него компетенции ratione materiae для рассмотрения настоящей жалобы, поскольку Постановление от 6 декабря 2007 г. до сих пор находится на рассмотрении Комитета министров, который надзирает за его исполнением. В этой связи Европейский Суд хотел бы прежде всего напомнить, что в силу пункта 1 статьи 32 Конвенции в его ведении "находятся все вопросы, касающиеся толкования и применения положений Конвенции и Протоколов к ней, которые могут быть ему переданы в случаях, предусмотренных положениями статей 33, 34, 46 и 47". Пункт 2 статьи 32 Конвенции предусматривает, что "[в] случае спора относительно компетенции Европейского Суда по конкретному делу вопрос решает сам Европейский Суд".

65. Европейский Суд напоминает, что полномочия, которыми наделен Комитет министров в силу статьи 46 Конвенции, не затрагиваются, если Европейский Суд вынужден рассматривать новые сведения в контексте новой жалобы (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Ассоциация против промышленного разведения животных в Швейцарии (VGT) против Швейцарии", § 67). Он также отмечает, что в деле "Мехеми против Франции (N 2)" (Mehemi v. France) (N 2)) (жалоба N 53470/99, ECHR 2003-IV) он рассмотрел новую жалобу, когда его первое Постановление в отношении того же заявителя все еще находилось на рассмотрении Комитета министров в соответствии со статьей 46 Конвенции. В частности, он рассмотрел вопрос о том, соблюдали ли новые меры, принятые после вынесения его Постановления в отношении иностранца, ранее высланного из государства-ответчика, его право на уважение семейной жизни, гарантированное статьей 8 Конвенции (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Мехеми против Франции (N 2)", §§ 52-56, и Резолюция DH (2009) 1, принятая Комитетом министров по этому делу). Европейский Суд, соответственно, полагает, что отсутствуют препятствия для рассмотрения жалобы заявителей на новые события, имевшие место после того, как Постановление от 6 декабря 2007 г. вступило в силу, хотя оно до сих пор находится на рассмотрении Комитета министров в соответствии со статьей 46 Конвенции.

66. Действительно, Комитет министров уполномочен, в частности, рассматривать вопрос о том, приняло ли государство-ответчик индивидуальные меры для обеспечения устранения нарушения, и поставлена ли потерпевшая сторона, насколько это возможно, в то положение, в котором она находилась до нарушения Конвенции (правило 6.2b Регламента Комитета министров о порядке надзора за исполнением постановлений Европейского Суда по правам человека и условий мировых соглашений). При этом Комитет министров учитывает усмотрение государства-ответчика в выборе мер, необходимых для исполнения постановления (там же). Следует учесть, что после вынесения Постановления от 6 декабря 2007 г. соответствующие национальные решения были отменены, и дело заявителей пересмотрено. Критика Европейского Суда была учтена в ходе нового рассмотрения дела национальными органами. Так, секретные материалы были раскрыты судам, и постановление об административном выдворении, в отличие от постановления о депортации, подвергнутого критике Европейским Судом в Постановлении от 6 декабря 2007 г., было рассмотрено судом.

67. В то же время пересмотр дела на уровне страны породил новые вопросы с точки зрения Конвенции, которые в отсутствие оценки Европейского Суда не могут быть разрешены в рамках текущего надзора Комитета министров. В частности, возникает новый вопрос о том, являлись ли адекватными и достаточными расширенные процессуальные гарантии, предоставленные заявителям при новом рассмотрении дела. Кроме того, следует удостовериться в том, преследовало ли выдворение первого заявителя из России законную цель, и было ли оно "необходимым в демократическом обществе", поскольку эти вопросы не были рассмотрены в Постановлении от 6 декабря 2007 г. и поэтому должны быть разрешены Европейским Судом в контексте настоящей жалобы.

68. Отсюда следует, что Европейский Суд имеет юрисдикцию для рассмотрения вопроса о том, вызвало ли новое судебное разбирательство, повлекшее высылку первого заявителя в Китай, новое нарушение статьи 8 Конвенции.

69. Что касается довода властей Российской Федерации о том, что третья заявительница и четвертый заявитель не являлись сторонами национального разбирательства, который может быть истолкован как возражение о неисчерпании внутренних средств правовой защиты этими заявителями, Европейский Суд учитывает, что в исковом заявлении указывалось, что первый и вторая заявители действовали от своего имени и от имени своих малолетних детей, третьей заявительницы и четвертого заявителя (см. § 25 настоящего Постановления). Поскольку согласно национальному законодательству несовершеннолетние могут участвовать в гражданском процессе только через своих родителей или опекунов (см. § 53 настоящего Постановления), Европейский Суд признает, что третья заявительница и четвертый заявитель выдвигали жалобу на нарушение их права на уважение семейной жизни в соответствующих национальных органах и с соблюдением формальных требований, предусмотренных национальным законодательством.

70. С учетом вышеизложенного Европейский Суд отклоняет возражения властей Российской Федерации и находит, что эта жалоба не является явно необоснованной в значении подпункта "a" пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он далее отмечает, что она не является явно необоснованной по любым другим основаниям. Следовательно, жалоба должна быть объявлена приемлемой.

(a) Заявители

(b) Власти Российской Федерации

77. Европейский Суд напоминает, что государство как субъект международного права и его международных соглашений может контролировать въезд иностранцев и их пребывание на своей территории (см. в числе многих примеров Постановление Европейского Суда от 28 мая 1985 г. по делу "Абдулазиз, Кабалес и Балкандали против Соединенного Королевства" (Abdulaziz, Cabales and Balkandali v. United Kingdom), § 67, Series A, N 94, и Постановление Европейского Суда от 21 октября 1997 г. по делу "Бужлифа против Франции" (Boujlifa v. France), § 42, Reports of Judgments and Decisions 1997-VI). Конвенция не гарантирует права иностранца на организацию семейной жизни в конкретной стране, и для решения задачи поддержания общественного порядка участвующие страны имеют полномочия для выдворения иностранцев, совершивших преступления. Однако их решения в этой связи, поскольку они могут нарушить права, предусмотренные пунктом 1 статьи 8 Конвенции, должны соответствовать законодательству и критерию необходимости высылки в демократическом обществе, то есть быть оправданными неотложной общественной необходимостью и, в частности, соразмерными преследуемой законной цели (см. Постановление Европейского Суда от 19 февраля 1998 г. по делу "Далия против Франции" (Dalia v. France), § 52, Reports 1998-I, Постановление Европейского Суда от 26 сентября 1997 г. по делу "Мехеми против Франции" (Mehemi v. France), § 34, Reports 1997-VI, Постановление Европейского Суда по делу "Бультиф против Швейцарии" (Boultif v. Switzerland), жалоба N 54273/00, § 46, ECHR 2001-IX, и Постановление Большой Палаты по делу "Сливенко против Латвии" (Slivenko v. Latvia), жалоба N 48321/99, ECHR 2003-X, § 113).

78. Европейский Суд отмечает, что первому заявителю было отказано в разрешении на проживание в связи с соображениями национальной безопасности. Вследствие этого отказа его пребывание в России становилось незаконным. Он был признан виновным в совершении административного правонарушения - нарушении правил пребывания - и подвергся выдворению с территории России в административном порядке. Таким образом, он был разлучен со своими женой и двумя детьми, второй и третьей заявительницами и четвертым заявителем. Соответственно, отсутствуют сомнения в наличии вмешательства в право заявителей на уважение их семейной жизни, предусмотренное статьей 8 Конвенции. По сути наличие вмешательства в настоящем деле не оспаривалось сторонами.

79. Стороны не пришли к согласию относительно того, было ли вмешательство предусмотрено законом, и, в частности, соответствовало ли национальное законодательство конвенционному требованию "качества закона". Однако Европейский Суд может не разрешать этот вопрос, поскольку, независимо от законности, меры, принятые против второй заявительницы, не соответствуют необходимым стандартам в демократическом обществе по основаниям, приведенным ниже. Насколько вопросы законности могут иметь отношение к оценке пропорциональности вмешательства, они будут рассмотрены в §§ 80-96 настоящего Постановления (см. Постановление Европейского Суда по делу "Христианско-демократическая партия против Молдавии" (Christian Democratic People's Party v. Moldova, жалоба N 28793/02, § 53, ECHR 2006-II).

80. Европейский Суд готов согласиться с тем, что меры, принятые против первого заявителя, преследовали законные цели обеспечения национальной безопасности и предотвращения беспорядков и преступлений. Остается удостовериться, было ли это вмешательство пропорционально преследуемой законной цели, в частности, установили ли национальные органы справедливое равновесие между соответствующими интересами, а именно предотвращением беспорядков и преступлений и защитой национальной безопасности, с одной стороны, и правом заявителей на уважение их семейной жизни, с другой стороны.

81. Европейский Суд с озабоченностью отмечает вывод национальных судов о том, что в делах, касающихся национальной безопасности, "публичный интерес пользуется абсолютным приоритетом по отношению к частным интересам, которые могут быть затронуты" (см. § 34 настоящего Постановления). Этим утверждением национальные суды, очевидно, отказались от установления равновесия между различными интересами. Они не приняли во внимание разнообразные критерии, выработанные Европейским Судом (см. Постановление Большой Палаты по делу "Юнер против Нидерландов" (Ьner v. Netherlands), жалоба N 46410/99, §§ 57-58, ECHR 2006-XII), и уклонились от принятия стандартов, которые соответствовали бы принципам, воплощенным в статье 8 Конвенции.

82. Европейский Суд далее оценит пропорциональность вмешательства путем сопоставления интересов обеспечения национальной безопасности и предотвращения беспорядков и преступлений с правом заявителей на уважение семейной жизни.

(a) Оценка тяжести правонарушения, совершенного первым заявителем, и наличия угрозы национальной безопасности

(b) Оценка степени семейных связей первого заявителя в России

(c) Вывод