Определение СК по гражданским делам Верховного Суда РФ от 19 сентября 2022 г. N 14-КГ22-3-К1 Дело о взыскании компенсации морального вреда передано на новое рассмотрение, поскольку суд не учёл, что ответчиком не представлено доказательств отсутствия вины (как полностью, так и в какой-либо степени) в некачественном оказании медицинской помощи

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации в составе

председательствующего Фролкиной С.В.,

судей Жубрина М.А. и Вавилычевой Т.Ю.

рассмотрела в открытом судебном заседании 19 сентября 2022 г. кассационную жалобу Азовцевой Ольги Вячеславовны на решение Центрального районного суда г. Воронежа от 26 мая 2021 г., апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Воронежского областного суда от 16 сентября 2021 г. и определение судебной коллегии по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции от 16 февраля 2022 г.

по делу N 2-30/2021 Центрального районного суда г. Воронежа по иску Азовцевой Ольги Вячеславовны к бюджетному учреждению здравоохранения Воронежской области "Воронежская городская клиническая больница N 2 им. К.В. Федяевского", бюджетному учреждению здравоохранения Воронежской области "Воронежская городская клиническая больница N 3" о компенсации морального вреда.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Фролкиной С.В., объяснения представителя Азовцевой О.В. адвоката Сухоруковой И.И., поддержавшей доводы кассационной жалобы, заключение прокурора Генеральной прокуратуры Российской Федерации Власовой Т.А., полагавшей кассационную жалобу обоснованной, а обжалуемые судебные постановления подлежащими отмене в части с направлением дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции,

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации

установила:

Азовцева Ольга Вячеславовна 16 июня 2020 г. обратилась в суд с иском к бюджетному учреждению здравоохранения Воронежской области "Воронежская городская клиническая больница N 2 им. К.В. Федяевского" (далее - Воронежская городская клиническая больница N 2), бюджетному учреждению здравоохранения Воронежской области "Воронежская городская клиническая больница N 3" (далее - Воронежская городская клиническая больница N 3) о компенсации морального вреда.

В обоснование заявленных требований Азовцева О.В. указала, что её мать Крылова Наталья Петровна, ... года рождения, скончалась 8 января 2020 г. по причине некачественно оказанной ей медицинской помощи в Воронежской городской клинической больнице N 3 в период с 16 по 27 декабря 2019 г. и в Воронежской городской клинической больнице N 2 в период с 6 по 8 января 2020 г. Ответчиками на различных этапах оказания Крыловой Н.П. медицинской помощи были допущены многочисленные дефекты, вследствие чего проводимое ей в этих учреждениях лечение не привело к желаемому результату. Азовцева О.В. постоянно находилась с матерью и была вынуждена наблюдать за ухудшением её состояния, не имея возможности ей помочь. Те обстоятельства, что её мать испытывала боль, страдание, страх смерти и впоследствии скончалась, причинили Азовцевой О.В. нравственные страдания, в связи с чем она просила взыскать с Воронежской городской клинической больницы N 2 компенсацию морального вреда в размере 2 500 000 руб., с Воронежской городской клинической больницы N 3 в размере 1 500 000 руб.

Представители Воронежской городской клинической больницы N 2 и Воронежской городской клинической больницы N 3 в суде иск не признали.

Решением Центрального районного суда г. Воронежа от 26 мая 2021 г. в пользу Азовцевой О.В. с Воронежской городской клинической больницы N 3 взысканы компенсация морального вреда в размере 50 000 руб. и судебные расходы в размере 61 800 руб., с Воронежской городской клинической больницы N 2 - компенсация морального вреда в размере 300 000 руб. и судебные расходы в размере 61 800 руб.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Воронежского областного суда от 16 сентября 2021 г. решение суда первой инстанции оставлено без изменения.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции от 16 февраля 2022 г. судебные постановления судов первой и апелляционной инстанций оставлены без изменения.

В поданной в Судебную коллегию по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации кассационной жалобе Азовцевой О.В. ставится вопрос об отмене обжалуемых судебных постановлений в части размера компенсации морального вреда, взысканной с Воронежской городской клинической больницы N 3 в пользу Азовцевой О.В., как незаконных.

По результатам изучения доводов кассационной жалобы 28 июня 2022 г. судьёй Верховного Суда Российской Федерации Фролкиной С.В. дело истребовано в Верховный Суд Российской Федерации, и её же определением от 24 августа 2022 г. кассационная жалоба с делом передана для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации.

В судебное заседание Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации представители ответчиков Воронежской городской клинической больницы N 3, Воронежской городской клинической больницы N 2, третьего лица департамента здравоохранения Воронежской области, надлежаще извещённые о времени и месте рассмотрения дела в суде кассационной инстанции, не явились, сведений о причинах неявки не представили. Руководствуясь частью 4 статьи 39012 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц, участвующих в деле.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, письменные возражения на кассационную жалобу и дополнения к ним представителя Воронежской городской клинической больницы N 3 Мироновой И.Г., Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации находит жалобу подлежащей удовлетворению.

Основаниями для отмены или изменения судебной коллегией Верховного Суда Российской Федерации судебных постановлений в кассационном порядке являются существенные нарушения норм материального права и (или) норм процессуального права, которые повлияли на исход дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов (статья 39014 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ).

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации приходит к выводу, что при рассмотрении настоящего дела судебными инстанциями были допущены такого рода существенные нарушения норм материального и процессуального права в части, касающейся определения размера подлежащей взысканию с Воронежской городской клинической больницы N 3 в пользу Азовцевой О.В. компенсации морального вреда, и они выразились в следующем.

Судом установлено и следует из материалов дела, что Азовцева О.В. является дочерью Крыловой Н.П.

В 2016 году Крылова Н.П. находилась на стационарном лечении в бюджетном учреждении здравоохранения Воронежской области "Воронежская городская клиническая больница скорой медицинской помощи N 1", где ей был установлен диагноз "...".

С 16 по 27 декабря 2019 г. Крылова Н.П. находилась на стационарном лечении в Воронежской городской клинической больнице N 3 с диагнозом "...". Она была выписана домой под наблюдение врача-терапевта поликлиники.

6 января 2020 г. Крылова Н.П. была госпитализирована в Воронежскую городскую клиническую больницу N 2, где ей при поступлении был поставлен диагноз "...", проводились диагностика и лечение.

8 января 2020 г. в 11 часов 20 минут состояние Крыловой Н.П. стало резко ухудшаться, с 16 часов 45 минут до 17 часов 45 минут ей была проведена операция - лапаротомия, ... После операции Крылова Н.П. была переведена в палату интенсивной терапии. Несмотря на проводимую послеоперационную терапию, состояние Крыловой Н.П. не стабилизировалось и в 19 часов 30 минут была констатирована её биологическая смерть.

По ходатайству представителя Азовцевой О.В. для установления в том числе наличия дефектов оказания медицинской помощи Крыловой Н.П. ответчиками Воронежской городской клинической больницей N 3 и Воронежской городской клинической больницей N 2, а также того, является ли наступивший неблагоприятный исход - смерть Крыловой Н.П. - следствием допущенных дефектов медицинской помощи, определением Центрального районного суда г. Воронежа от 18 января 2021 г. по делу была назначена судебно-медицинская экспертиза, проведение которой было поручено Санкт-Петербургскому государственному бюджетному учреждению здравоохранения "Бюро судебно-медицинской экспертизы" (далее - Санкт-Петербургское ГБУЗ "Бюро судебно-медицинской экспертизы").

В соответствии с заключением экспертов Санкт-Петербургского ГБУЗ "Бюро судебно-медицинской экспертизы" от 25 февраля 2021 г. дефектов оказания медицинской помощи Крыловой Н.П. в Воронежской городской клинической больнице N 3 не выявлено. Клинический диагноз в Воронежской городской клинической больнице N 3 был установлен Крыловой Н.П. в день поступления, лечение она получала адекватное, в соответствии с клиническими рекомендациями, на основе стандартов, в удовлетворительном состоянии выписана домой.

Из заключения экспертов Санкт-Петербургского ГБУЗ "Бюро судебно-медицинской экспертизы" от 25 февраля 2021 г. также следует, что Воронежской городской клинической больницей N 2 были допущены значительные дефекты оказания медицинской помощи Крыловой Н.П. В частности, поздняя диагностика медицинским учреждением ... и отсроченное выполнение операции привели к смерти Крыловой Н.П. в результате септических осложнений. При поступлении в лечебное учреждение больному был установлен диагноз "...", и в противоречие с Российскими клиническими рекомендациями не исключена другая хирургическая патология, а именно Крыловой Н.П., которая за 10 дней до этого была выписана из Воронежской городской больницы N 3, где находилась по поводу обострения ..., не было выполнено эндоскопическое исследование желудка и двенадцатиперстной кишки. Кроме того, Крыловой Н.П. проводилось медикаментозное лечение путём введения ненаркотических и наркотических анальгетиков, что затруднило своевременную диагностику ... и ... (назначение препаратов из указанных выше групп категорически противопоказано при диагностике острых хирургических заболеваний органов живота). Экспертами сделан вывод о наличии причинно-следственной связи косвенного характера между допущенными при лечении Крыловой Н.П. в Воронежской городской больнице N 2 дефектами оказания медицинской помощи и её смертью.

После получения заключения экспертов Санкт-Петербургского ГБУЗ "Бюро судебно-медицинской экспертизы" от 25 февраля 2021 г. судом было установлено, что медицинская карта стационарного больного Крыловой Н.П., представленная Воронежской городской клинической больницей N 3 в сентябре 2020 года для проведения судебно-медицинской экспертизы, в период с июля по сентябрь 2020 года лечебным учреждением была частично утрачена и восстанавливалась "по памяти" медицинских работников, о чём суд и лица, участвующие в деле, в известность поставлены не были.

Вместе с тем истцом в материалы дела была представлена заверенная Воронежской городской клинической больницей N 3 копия медицинской карты стационарного больного Крыловой Н.П., выданная ей этим медицинским учреждением на основании её заявления от 28 января 2020 г.

При сравнительном анализе указанных документов судом были установлены значительные расхождения в описании состояния пациента Крыловой Н.П., данных клинических анализов и результатов диагностики, проводимого лечения и иных медицинских показателей.

По заявлению Азовцевой О.В. медицинская карта Крыловой Н.П., представленная Воронежской городской клинической больницей N 3 для проведения судебно-медицинской экспертизы, была признана судом подложным документом, в связи с чем заключение экспертов Санкт-Петербургского ГБУЗ "Бюро судебно-медицинской экспертизы" от 25 февраля 2021 г. в части выводов, сделанных в отношении Воронежской городской клинической больницы N 3, судом не принято во внимание.

Судом первой инстанции представителю Воронежской городской клинической больницы N 3 разъяснялось право заявить ходатайство о назначении по делу дополнительной экспертизы на основании представленной истцом копии медицинской карты стационарного больного Крыловой Н.П., заверенной Воронежской городской клинической больницей N 3, однако ответчик таким правом не воспользовался.

В деле имеется сообщение акционерного общества "Страховая компания "СОГАЗ-Мед" о том, что страховой компанией в рамках реализации защиты прав и законных интересов застрахованного лица проведены экспертные мероприятия, в ходе которых выявлены ошибки Воронежской городской клинической больницы N 3 при сборе информации о состоянии здоровья Крыловой Н.П.

Согласно протоколу заседания врачебной комиссии Воронежской городской клинической больницы N 3 от 22 июля 2020 г. Крыловой Н.П. при её нахождении в этом лечебном учреждении не был проведён тест на helicobacter pylori, который входит в стандарт обследования при язвенной болезни.

Судом также установлено, что из копии медицинской карты, оформленной в Воронежской городской клинической больнице N 3 на имя Крыловой Н.П. и представленной Азовцевой О.В. суду, следует, что в период нахождения Крыловой Н.П. в указанном лечебном учреждении с 16 по 27 декабря 2019 г. ей в нарушение действовавшего в это время Стандарта специализированной медицинской помощи при язвенной болезни желудка, двенадцатиперстной кишки, утверждённого приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации от 9 ноября 2012 N 773н, не проводились морфологические исследования препаратов тканей желудка и двенадцатиперстной кишки, исследование кала на скрытую кровь, биопсия язвы желудка с помощью эндоскопии, врачом-гастроэнтерологом не осуществлялся её ежедневный осмотр с наблюдением и, кроме того, время оказания Крыловой Н.П. медицинской помощи при ... в стационарных условиях в Воронежской городской клинической больнице N 3 составило 12 дней вместо среднего срока лечения 21 день.

Разрешая спор и частично удовлетворяя исковые требования Азовцевой О.В. о взыскании с Воронежской городской клинической больницы N 3 и Воронежской городской клинической больницы N 2 компенсации морального вреда, суд первой инстанции исходил из того, что ответчиками матери истца Крыловой Н.П. была оказана медицинская помощь ненадлежащего качества, были допущены дефекты, выразившиеся в неверном сборе информации о состоянии пациента, в неправильной и несвоевременной постановке диагноза, в непроведении необходимых диагностических и лечебных процедур. При этом ответчиками не представлено доказательств, подтверждающих отсутствие их вины в некачественном оказании медицинской помощи матери Азовцевой О.В. и, как следствие, в причинении истцу морального вреда в связи с утратой самого близкого и родного человека.

Действия Воронежской городской клинической больницы N 3, не поставившей суд в известность о внесении изменений в медицинскую карту стационарного больного Крыловой Н.П. и после обнаружения этих обстоятельств не заявившей ходатайство о назначении дополнительной экспертизы, суд расценил как уклонение от представления доказательств.

Определяя размер компенсации морального вреда, подлежащей взысканию с ответчиков, суд первой инстанции пришёл к выводу о взыскании в пользу Азовцевой О.В. с Воронежской городской клинической больницы N 2 компенсации морального вреда в размере 300 000 руб., а с Воронежской городской клинической больницы N 3 в размере 50 000 руб., поскольку счёл, что дефекты оказания медицинской помощи, допущенные Воронежской городской клинической больницей N 3, являлись менее значительными по сравнению с теми дефектами оказания медицинской помощи, которые были допущены Воронежской городской клинической больницей N 2.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции.

Судебная коллегия по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции, оставляя без изменения судебные постановления судов первой и апелляционной инстанций, не установила нарушения либо неправильного применения судами первой и апелляционной инстанций норм материального или процессуального права.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации полагает, что судебными инстанциями были допущены существенные нарушения норм материального и процессуального права при определении размера подлежащей взысканию с Воронежской городской клинической больницы N 3 в пользу Азовцевой О.В. компенсации морального вреда, причинённого ненадлежащим оказанием медицинской помощи её матери Крыловой Н.П.

К числу основных прав человека Конституцией Российской Федерации отнесено право на охрану здоровья (статья 41 Конституции Российской Федерации).

Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. Медицинская помощь в государственных и муниципальных учреждениях здравоохранения оказывается гражданам бесплатно за счёт средств соответствующего бюджета, страховых взносов, других поступлений (часть 1 статьи 41 Конституции Российской Федерации).

Базовым нормативным правовым актом, регулирующим отношения в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, является Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" (далее также - Федеральный закон "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

В статье 4 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" закреплены такие основные принципы охраны здоровья граждан, как соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи (пункты 1, 2, 5-7 статьи 4 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг; пациент - физическое лицо, которому оказывается медицинская помощь или которое обратилось за оказанием медицинской помощи независимо от наличия у него заболевания и от его состояния (пункты 3, 9 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

В пункте 21 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" определено, что качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Критерии оценки качества медицинской помощи согласно части 2 статьи 64 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" формируются по группам заболеваний или состояний на основе соответствующих порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи и клинических рекомендаций (протоколов лечения) по вопросам оказания медицинской помощи, разрабатываемых и утверждаемых в соответствии с частью 2 статьи 76 этого федерального закона, и утверждаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Медицинские организации, медицинские работники и фармацевтические работники несут ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи. Вред, причинённый жизни и (или) здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями в объёме и порядке, установленных законодательством Российской Федерации (части 2 и 3 статьи 98 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации").

Из приведённых нормативных положений, регулирующих отношения в сфере охраны здоровья граждан, следует, что право граждан на охрану здоровья и медицинскую помощь гарантируется системой закрепляемых в законе мер, включающих в том числе как определение принципов охраны здоровья, качества медицинской помощи, порядков оказания медицинской помощи, стандартов медицинской помощи, так и установление ответственности медицинских организаций и медицинских работников за причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи.

Статьёй 38 Конституции Российской Федерации и корреспондирующими ей нормами статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации предусмотрено, что семья, материнство, отцовство и детство в Российской Федерации находятся под защитой государства.

Семейное законодательство исходит из необходимости укрепления семьи, построения семейных отношений на чувствах взаимной любви и уважения, взаимопомощи и ответственности перед семьёй всех её членов, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в дела семьи, обеспечения беспрепятственного осуществления членами семьи своих прав, возможности судебной защиты этих прав (пункт 1 статьи 1 Семейного кодекса Российской Федерации).

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

Если гражданину причинён моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинён вред (статья 151 ГК РФ).

В пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" (далее также - постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10) разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причинённые действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причинённым увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесённым в результате нравственных страданий, и др.

Из норм Конституции Российской Федерации, Семейного кодекса Российской Федерации, положений статей 150, 151 ГК РФ, разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации следует, что в случае нарушения прав граждан в сфере охраны здоровья, причинения вреда жизни и (или) здоровью гражданина при оказании ему медицинской помощи, при оказании ему ненадлежащей медицинской помощи требования о компенсации морального вреда могут быть заявлены родственниками и другими членами семьи такого гражданина, поскольку, исходя из сложившихся семейных связей, характеризующихся близкими отношениями, духовным и эмоциональным родством между членами семьи, возможно причинение лично им (то есть членам семьи) нравственных и физических страданий (морального вреда) ненадлежащим оказанием медицинской помощи этому лицу.

В силу пункта 1 статьи 1099 ГК РФ основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101 ГК РФ) и статьёй 151 ГК РФ.

Согласно пунктам 1, 2 статьи 1064 ГК РФ, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причинённый личности или имуществу гражданина, а также вред, причинённый имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объёме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинён не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1068 ГК РФ юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причинённый его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

Пункт 2 статьи 1101 ГК РФ предусматривает, что размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причинённых потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда.

В пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 разъяснено, что суду следует устанавливать, чем подтверждается факт причинения потерпевшему нравственных или физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, степень вины причинителя, какие нравственные или физические страдания перенесены потерпевшим, в какой сумме он оценивает их компенсацию и другие обстоятельства, имеющие значение для разрешения конкретного спора (абзац второй пункта 1 названного постановления).

Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учётом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесённых им страданий (абзац второй пункта 8 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10).

Как разъяснено в пункте 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" (далее также - постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1), по общему правилу, установленному статьёй 1064 ГК РФ, ответственность за причинение вреда возлагается на лицо, причинившее вред, если оно не докажет отсутствие своей вины. Установленная статьёй 1064 ГК РФ презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причинённого вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

При рассмотрении дел о компенсации морального вреда в связи со смертью потерпевшего иным лицам, в частности членам его семьи, иждивенцам, суду необходимо учитывать обстоятельства, свидетельствующие о причинении именно этим лицам физических или нравственных страданий. Указанные обстоятельства влияют также и на определение размера компенсации этого вреда. При определении размера компенсации морального вреда суду с учётом требований разумности и справедливости следует исходить из степени нравственных или физических страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинён вред, степени вины нарушителя и иных заслуживающих внимания обстоятельств каждого дела (абзацы третий и четвёртый пункта 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1).

По смыслу приведённых нормативных положений гражданского законодательства и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации, моральный вред - это нравственные или физические страдания, причинённые действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. Необходимыми условиями для возложения обязанности по возмещению вреда, в том числе по компенсации морального вреда, являются: наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда, вина причинителя вреда.

При этом законом установлена презумпция вины причинителя вреда, которая предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт наличия вреда (физических и нравственных страданий - если это вред моральный), а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Применительно к спорным отношениям в соответствии с действующим правовым регулированием медицинские организации - ответчики, в частности Воронежская городская клиническая больница N 3, - должны доказать отсутствие своей вины в причинении морального вреда Азовцевой О.В. в связи со смертью Крыловой Н.П. (её матери), медицинская помощь которой была оказана, как утверждает истец, ненадлежащим образом.

Между тем при рассмотрении исковых требований Азовцевой О.В. суд первой инстанции неправильно применил к спорным отношениям нормативные положения, регламентирующие обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья, включая государственные гарантии обеспечения качества оказания медицинской помощи, в системной взаимосвязи с нормами гражданского права, регулирующими отношения по возмещению вреда, причинённого гражданину, и устанавливающими презумпцию вины причинителя вреда.

Делая вывод о том, что матери истца Крыловой Н.П. ответчиками, в том числе Воронежской городской клинической больницей N 3, была оказана медицинская помощь ненадлежащего качества, и при этом определяя подлежащую взысканию с этого учреждения компенсацию морального вреда в размере 50 000 руб. со ссылкой на то, что дефекты оказания медицинской помощи, допущенные Воронежской городской клинической больницей N 3, являлись менее значительными по сравнению с теми, которые были допущены Воронежской городской клинической больницей N 2, суд первой инстанции в нарушение положений пункта 2 части 4 статьи 198 ГПК РФ не привёл доводов в обоснование суждения о различиях с точки зрения их значительности дефектов оказания медицинской помощи Крыловой Н.П. в названных медицинских учреждениях и не учёл, что Воронежской городской клинической больницей N 3 не представлено доказательств отсутствия вины (как полностью, так и в какой-либо степени) в некачественном оказании медицинской помощи Крыловой Н.П. и в причинении её дочери Азовцевой О.В. морального вреда.

Напротив, Воронежская городская клиническая больница N 3, представившая суду и экспертам Санкт-Петербургского ГБУЗ "Бюро судебно-медицинской экспертизы" для проведения судебно-медицинской экспертизы подложный документ - медицинскую карту Крыловой Н.П. со внесёнными в неё этим медицинским учреждением изменениями, уклонилась от проведения на основании представленной истцом копии медицинской карты стационарного больного Крыловой Н.П., заверенной Воронежской городской клинической больницей N 3, дополнительной экспертизы с целью определения наличия или отсутствия дефектов оказания медицинской помощи Крыловой Н.П. в Воронежской городской клинической больнице N 3 и, соответственно, степени вины данного ответчика в наступивших последствиях - смерти Крыловой Н.П.

При возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу (часть первая статьи 79 ГПК РФ).

При уклонении стороны от участия в экспертизе, непредставлении экспертам необходимых материалов и документов для исследования и в иных случаях, если по обстоятельствам дела и без участия этой стороны экспертизу провести невозможно, суд в зависимости от того, какая сторона уклоняется от экспертизы, а также какое для неё она имеет значение, вправе признать факт, для выяснения которого экспертиза была назначена, установленным или опровергнутым (часть третья статьи 79 ГПК РФ).

С учётом положений части третьей статьи 79 ГПК РФ и ввиду уклонения стороны (Воронежской городской клинической больницы N 3) от проведения дополнительной экспертизы с целью определения наличия или отсутствия дефектов оказания медицинской помощи Крыловой Н.П. в Воронежской городской клинической больнице N 3 и в зависимости от этого вины данного ответчика в наступивших последствиях - смерти Крыловой Н.П. у суда первой инстанции не имелось оснований для вывода о том, что дефекты оказания медицинской помощи, допущенные Воронежской городской клинической больницей N 3, являлись менее значительными по сравнению с теми дефектами оказания медицинской помощи, которые были допущены Воронежской городской клинической больницей N 2, так как степень вины Воронежской городской клинической больницей N 3 в наступлении смерти Крыловой Н.П. судом не установлена.

Как следствие, не основан на законе и не может быть признан правомерным вывод суда первой инстанции о взыскании с Воронежской городской клинической больницы N 3 в пользу Азовцевой О.В. компенсации морального вреда в размере 50 000 руб., который значительно ниже как размера компенсации морального вреда, взысканной с Воронежской городской клинической больницы N 2 (300 000 руб.), так и суммы компенсации морального вреда, заявленной Азовцевой О.В. в иске (1 500 000 руб.).

Суд апелляционной инстанции, рассматривая в том числе апелляционную жалобу Азовцевой О.В., содержащую доводы о произвольном определении судом первой инстанции размера компенсации морального вреда, взысканной с Воронежской городской клинической больницы N 3 в пользу истца и о неприменении судом первой инстанции части 3 статьи 79 ГПК РФ, в нарушение положений статьи 327, 3271 ГПК РФ фактически эти доводы не рассмотрел и ограничился лишь ссылкой на нормы Гражданского кодекса Российской Федерации, регулирующие вопросы компенсации морального вреда и закрепляющие принципы определения размера такой компенсации.

В судебном постановлении суда апелляционной инстанции вопреки требованиям части 3 статьи 329 ГПК РФ не указаны мотивы, по которым доводы апелляционной жалобы Азовцевой О.В. отклонены.

Суд кассационной инстанции, проверяя по кассационной жалобе Азовцевой О.В. законность судебных постановлений судов первой и апелляционной инстанций, допущенные судебными инстанциями нарушения норм материального и процессуального права не выявил и не устранил, тем самым не выполнил требования статьи 3796 и частей 1, 2, 3 статьи 3797 ГПК РФ.

Названные обстоятельства, по мнению Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации, свидетельствуют о формальном подходе судебных инстанций к разрешению исковых требований Азовцевой О.В. о компенсации морального вреда, причинённого ненадлежащим оказанием Воронежской городской клинической больницей N 3 медицинской помощи её матери Крыловой Н.П., что привело к нарушению задач и смысла гражданского судопроизводства, установленных статьёй 2 ГПК РФ.

В связи с этим решение суда первой инстанции, апелляционное определение суда апелляционной инстанции, а также определение суда кассационной инстанции нельзя признать законными в части, касающейся определения размера подлежащей взысканию с Воронежской городской клинической больницей N 3 в пользу Азовцевой О.В. компенсации морального вреда. Они приняты в данной части с существенным нарушением норм материального и процессуального права, повлиявшим на исход дела, без его устранения невозможна защита нарушенных прав и законных интересов Азовцевой О.В., что согласно статье 39014 ГПК РФ является основанием для отмены в указанной части обжалуемых судебных постановлений и направления дела в отменённой части на новое рассмотрение в суд первой инстанции в ином составе.

При новом рассмотрении дела в части, касающейся определения размера подлежащей взысканию с Воронежской городской клинической больницы N 3 в пользу Азовцевой О.В. компенсации морального вреда, суду следует разрешить спор в соответствии с подлежащими применению к спорным отношениям сторон нормами материального права, требованиями гражданского процессуального законодательства и установленными по делу обстоятельствами.

Руководствуясь статьями 39014 - 39016 ГПК РФ, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации

определила:

решение Центрального районного суда г. Воронежа от 26 мая 2021 г., апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Воронежского областного суда от 16 сентября 2021 г. и определение судебной коллегии по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции от 16 февраля 2022 г. в части взыскания с бюджетного учреждения здравоохранения Воронежской области "Воронежская городская клиническая больница N 3" в пользу Азовцевой Ольги Вячеславовны компенсации морального вреда в размере 50 000 руб. отменить.

Дело в отменённой части направить на новое рассмотрение в суд первой инстанции - Центральный районный суд г. Воронежа в ином составе.

Председательствующий

Фролкина С.В.

Судьи

Жубрин М.А.

Вавилычева Т.Ю.