Резолютивная часть определения объявлена 23 апреля 2018 года.

Полный текст определения изготовлен 27 апреля 2018 года.

Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего судьи Букиной И.А.,

судей Капкаева Д.В. и Шилохвоста О.Ю. -

рассмотрела в открытом судебном заседании кассационную жалобу конкурсного управляющего публичным акционерным обществом "НОТА-Банк" (далее - должник, банк) в лице государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов" (далее - Агентство) на определение Арбитражного суда города Москвы от 31.03.2017 (судья Чернухин В.А.), постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 19.07.2017 (судьи Краснова Т.Б., Маслов А.С. и Порывкин П.А.) и постановление Арбитражного суда Московского округа от 12.10.2017 (судьи Комолова М.В., Мысак Н.Я. и Михайлова Л.В.) по делу N А40-232020/2015 о несостоятельности (банкротстве) банка.

В судебном заседании приняли участие представители:

Агентства - Кряжков А.В. по доверенности от 10.12.2015 и Шингаркина Ю.М. по доверенности от 05.04.2018;

закрытого акционерное общество "Ниеншанц-Финансовая Компания" (далее - компания) - Николаев А.Н. по доверенности от 16.04.2018.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Букиной И.А. и объяснения представителей явившихся в судебное заседание лиц, Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации установила:

в рамках дела банкротстве должника Агентство как его конкурсный управляющий обратилось с заявлением о признании недействительными банковских операций по списанию с расчетного счета компании в пользу банка денежных средств в счет погашения обязательств по кредитному договору на общую сумму 13 891 951,10 руб., применении последствий их недействительности в виде:

- восстановления задолженности компании перед банком по кредитному договору;

- восстановления задолженности банка перед компанией по договору банковского счета;

- восстановления обязательств, обеспечивавших исполнение компанией кредитных обязательств:

1) по договору об ипотеке (залога недвижимости) от 21 08.2012 N 282/12-3-1, заключенному между банком и компанией;

2) по договору поручительства от 21.08.2012 N 282/12-П, заключенному между банком и ООО "Дистрибьюторский центр Тайпит" (согласно выписке из ЕГРЮЛ поручитель ликвидирован 02.07.2015);

3) по договору поручительства от 21.08.2012 N 282/12-П-2, заключенному между банком и ООО "Тайпит - Мебельная Компания";

4) по договору поручительства от 21.08.2012 N 282/12-П-3, заключенному между банком и ООО "Тайпит - Измерительные Приборы";

5) по договору поручительства от 21.08.2012 N 282/12-П-4, заключенному между банком и ООО "ТД Тайпит" (далее - обеспечительные сделки).

К участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены указанные выше поручители (за исключением ликвидированного ООО "Дистрибьюторский центр Тайпит").

Определением суда первой инстанции от 31.03.2017, оставленным без изменения постановлениями судов апелляционной инстанции от 19.07.2017 и округа от 12.10.2017, заявленные требования удовлетворены частично. Признаны недействительными банковские операции на сумму 13 981 951,10 руб. На указанную сумму восстановлены взаимные обязательства банка и компании по кредитному договору и договору банковского счета. В применении остальных последствий недействительности сделки отказано.

Агентство обратилось в Верховный Суд Российской Федерации с кассационной жалобой, в которой просит обжалуемые судебные акты отменить в части отказа в удовлетворении его требований и в указанной части принять новый судебный акт.

Определением Верховного Суда Российской Федерации от 20.03.2018 (судья Букина И.А.) кассационная жалоба вместе с делом переданы для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации.

Законность обжалуемых судебных актов проверена судебной коллегией в той части, в которой они обжалуются (часть 2 статьи 291.14 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

В отзыве на кассационную жалобу ООО "Тайпит - ИП" просит данные судебные акты оставить без изменения.

В судебном заседании представители Агентства поддержали доводы кассационной жалобы, а представитель компании возражал против ее удовлетворения.

Иные лица, участвующие в обособленном споре, надлежащим образом извещенные о времени и месте судебного разбирательства, своих представителей в суд не направили, в связи с чем дело рассмотрено в их отсутствие.

Проверив материалы обособленного спора, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, выслушав представителей Агентства и компании, Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации считает, что обжалуемые судебные акты подлежат частичной отмене по следующим основаниям.

Судами установлено и из материалов дела следует, что 22.08.2012 между банком и компанией был заключен кредитный договор N 282/12-кл, по условиям которого банк предоставляет заемщику кредит в форме кредитной линии с лимитом единовременной задолженности в размере 290 000 000 руб.

Исполнение обязательств по кредитному договору обеспечивалось ипотекой имущества заемщика, а также поручительствами ООО "Дистрибьюторский центр Тайпит", ООО "Тайпит - Мебельная Компания", ООО "Тайпит - ИП" и ООО "ТД Тайпит" по указанным выше обеспечительным сделкам.

В период с 05.10.2015 по 05.11.2015 с открытого в банке счета компании N 40702810301000003900 в пользу банка произведено списание денежных средств в целях погашения ссудной задолженности и процентов по кредитному договору от 22.08.2012 N 282/12-кл в общем размере 13 948 591,10 руб.

Полагая, что сделки по списанию денежных средств являются недействительными, конкурсный управляющий обратился с заявлением по настоящему обособленному спору.

Разрешая спор, суды руководствовались положениями статей 61.3 и 189.40 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) и исходили из того, что оспариваемые операции имеют признаки внутрибанковских проводок, совершены за восемь дней до, а также после назначения временной администрации по управлению банком (13.10.2015), на момент совершения первой операции банк отвечал признаку неплатежеспособности и уже имелась картотека по счету 47418, в связи с чем в результате удовлетворения требований компании ей оказано большее предпочтение по сравнению с иными кредиторами должника, сделки вышли за пределы обычной хозяйственной деятельности.

Учитывая изложенное, суды признали оспариваемые операции недействительными и с учетом положений статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации и статьи 61.6 Закона о банкротстве применили двустороннюю реституцию в виде восстановления взаимных обязательств банка и компании по кредитному договору и договору банковского счета на сумму 13 948 591,10 руб.

При этом суды отказали в восстановлении обязательств по обеспечительным сделкам, указав, что такие обязательства не являются предметом оспариваемых сделок, так как сам кредитный договор не оспаривался в рамках настоящего обособленного спора.

Между тем, делая выводы о невосстановлении обеспечительных обязательств, судами не было учтено следующее.

Особенность законодательства о несостоятельности заключается в том, что оно позволяет оспаривать не только сделки, совершенные должником или за его счет, которые относятся к сфере действия статьи 153 Гражданского кодекса Российской Федерации, но и любые иные юридические факты, негативно влияющие на имущественную массу должника, в том числе действия, направленные на исполнение любых его обязательств (статьи 61.1 Закона о банкротстве).

Подобные сделки по общему правилу являются оспоримыми, то есть до тех пор, пока их недействительность не констатирована судом, за ними признается юридическая сила. По смыслу пункта 1 статьи 408 Гражданского кодекса Российской Федерации результат сделок, направленных на надлежащее исполнение, заключается в прекращении обязательства. При этом вместе с основным, в данном случае - кредитным, прекращаются и обязательства акцессорные, обеспечивающие его (пункт 4 статьи 329 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Прямым последствием признания недействительным исполнения по специальным основаниям законодательства о несостоятельности является восстановление долга по основному кредитному обязательству (статья 167 Гражданского кодекса Российской Федерации и пункт 4 статьи 61.6 Закона о банкротстве). В то же время требует разрешения вопрос о судьбе обеспечительных обязательств, а именно, восстанавливаются ли они наряду с основным, и если да, то каков надлежащий способ защиты прав кредитора.

Судебная коллегия исходит из того, что при разрешении первого из названных вопросов необходимо принимать во внимание правовую природу обеспечительных сделок, смысл которых заключается в ограждении кредитора от риска непредоставления должником исполнения по основному обязательству, в повышении вероятности погашения долга за счет обеспечения, в защите кредитора от неоплатности должника, в том числе на случай банкротства последнего.

Добросовестный и разумный кредитор, выдавая кредит, обоснованно рассчитывает на его возврат заемщиком и получение платы. Фактор же наличия обеспечения, повышающего вероятность возврата денег, объективно влияет на условия кредитования, в частности, на получение одобрения кредитного комитета, срок, процентную ставку и т.д.

Именно поэтому, разрешая вопрос о допустимости восстановления обеспечительных требований в рассматриваемом случае, необходимо, чтобы выбранная позиция обеспечивала сохранение баланса экономических интересов сторон кредитных отношений исходя из распределенных ими юридических прав и обязанностей на момент достижения соглашения, то есть должны быть учтены справедливые правовые ожидания сторон, которые они имели при вступлении в договорные отношения (определение Верховного Суда Российской Федерации от 14.06.2016 N 308-ЭС16-1443).

Банк, выдавая кредит, рассчитывает, что сможет воспользоваться соответствующими обеспечительными механизмами. При этом поручители и залогодатели, выдавая обеспечение, не могут не осознавать, что банк будет иметь право реализовать свои права как кредитора по отношению к ним в случае неоплатности заемщика.

Таким образом, с учетом того, что в случае признания сделки по исполнению недействительной, право требования кредитора по обязательству к должнику считается существовавшим независимо от совершения данной сделки (абзац первый пункта 4 статьи 61.6 Закона о банкротстве), следует признать принципиальную допустимость восстановления и обеспечительных требований. При ином подходе возникала бы ситуация, в рамках которой в условиях непогашенного долга лицо, выдавшее обеспечение, освобождалось бы от принятых на себя обязательств в отсутствие оснований для их прекращения.

В части порядка реализации права кредитора по отношению к выдавшим обеспечение лицам в подобной ситуации следует исходить из того, что право выбора конкретного способа защиты принадлежит самому кредитору. В частности, он вправе совместно с требованием о признании сделки по исполнению недействительной и применении реституции заявить требование, направленное на констатацию существования обеспечительных правоотношений между ним и лицами, выдавшими обеспечение (далее - иск о признании), как это сделало Агентство в настоящем случае, ошибочно при этом поименовав требования как входящие в состав последствий недействительности сделки. Суды правильно указали, что названное требование не может рассматриваться как реституционное, поскольку оно лежит за пределами недействительности исполнения, учиненного должником (или за него) в пользу кредитора. Вместе с тем, поскольку названное требование тесно связано с реституцией в виде восстановления основного кредитного долга, они могут быть рассмотрены совместно в рамках дела о банкротстве.

В таком случае суд привлекает лиц, выдавших обеспечение, в качестве ответчиков и проверяет существование юридических связей между ними и истцом на момент разрешения спора, то есть проверяет основания возникновения обеспечительных обязательств (в том числе при наличии соответствующих возражений - на предмет их действительности), а также устанавливает, имелись ли условия для их прекращения с учетом того, что осуществленное ранее и признанное недействительным исполнение не может считаться надлежащим. Решение по названному спору имеет обязательное значение (статьи 16 и 69 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации) впоследствии при рассмотрении дела о взыскании долга с поручителя или обращении взыскания на залоговое имущество в общеисковом порядке (далее - иск о присуждении). Кроме того, если возникновение, изменение или прекращение обеспечительных прав подлежит государственной регистрации (например, ипотека), такое решение по иску о признании является основанием для внесения соответствующей записи в государственный реестр (в частности, когда запись ранее была погашена на основании совместных волеизъявлений кредитора и должника по обеспечительному обязательству).

Также, кредитор, не заявляя предварительно иск о признании, вправе обратиться с иском о присуждении, при рассмотрении которого суд устанавливает наличие или отсутствие обеспечительных правоотношений между сторонами, а также проверяет наличие оснований для обязания ответчика к осуществлению предоставления в пользу истца по обеспечению (например, к выплате долга по поручительству).

Относительно фабулы настоящего дела следует отметить, что суд первой инстанции, отказав в резолютивной части в применении последствий в виде восстановления обеспечительных обязательств, фактически отказал в иске о признании без рассмотрения спора по данному вопросу по существу и тем самым дополнительно заблокировал для банка возможность обращения с иском о присуждении к лицам, выдавшим обеспечение. Исходя из вышеизложенного, подобный подход следует признать ошибочным как основанный на неправильном толковании норм материального права. При этом ни суд апелляционной инстанции, ни суд округа нарушения данных норм судом первой инстанции не устранили.

В связи с тем, что судами допущены существенные нарушения норм материального и процессуального права, которые повлияли на исход дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов банка и его кредиторов в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, обжалуемые судебные акты на основании части 1 статьи 291.11 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации подлежат отмене в обжалуемой части с направлением обособленного спора в отмененной части в суд первой инстанции на новое рассмотрение.

При новом рассмотрении суду следует учесть изложенное, предложить Агентству уточнить заявленные требования и процессуальный статус лиц, выдавших обеспечение, а также проверить наличие обеспечительных правоотношений между данными лицами и банком на момент рассмотрения спора по существу.

Руководствуясь статьями 291.11-291.14 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации определила:

определение Арбитражного суда города Москвы от 31.03.2017, постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 19.07.2017 и постановление Арбитражного суда Московского округа от 12.10.2017 по делу N А40-232020/2015 в обжалуемой части об отказе в применении последствий недействительности сделок в виде восстановления обеспечительных обязательств отменить.

В отмененной части обособленный спор направить на новое рассмотрение в Арбитражный суд города Москвы.