Определение Конституционного Суда РФ от 24 ноября 2016 г. № 2421-О “Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Чогина Фиделя Павловича на нарушение его конституционных прав статьей 31 Уголовного кодекса Российской Федерации”

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, О.С. Хохряковой,

рассмотрев по требованию гражданина Ф.П. Чогина вопрос о возможности принятия его жалобы к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации, установил:

1. В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации гражданин Ф.П. Чогин просит признать не соответствующей статье 46 Конституции Российской Федерации статью 31 «Добровольный отказ от преступления» УК Российской Федерации, которая, по его мнению, допускает привлечение к уголовной ответственности руководителя юридического лица, уведомившего налоговый орган о допущенной им ошибке при заполнении налоговой декларации по налогу на добавленную стоимость и отсутствии оснований для ранее заявленных им налоговых вычетов.

Как следует из представленных материалов, Ф.П. Чогин был признан виновным в совершении преступления, предусмотренного частью третьей статьи 30 и частью четвертой статьи 159 УК Российской Федерации. При рассмотрении его дела суд не признал добровольным отказом от преступления направление юридическим лицом, учредителем, президентом и главным бухгалтером которого являлся Ф.П. Чогин, в налоговую инспекцию в ходе налоговой проверки письма об ошибке в налоговой декларации, поскольку письмо было направлено уже после совершения инкриминируемого ему деяния.

2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.

Согласно статье 31 УК Российской Федерации добровольным отказом от преступления признается прекращение лицом приготовления к преступлению либо прекращение действий (бездействия), непосредственно направленных на совершение преступления, если лицо осознавало возможность доведения преступления до конца (часть первая); лицо не подлежит уголовной ответственности за преступление, если оно добровольно и окончательно отказалось от доведения этого преступления до конца (часть вторая); лицо, добровольно отказавшееся от доведения преступления до конца, подлежит уголовной ответственности в том случае, если фактически совершенное им деяние содержит иной состав преступления (часть третья).

Данные законоположения действуют во взаимосвязи со статьей 8 УК Российской Федерации, устанавливающей, что основанием уголовной ответственности является совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного данным Кодексом, а также его статьей 30, согласно которой приготовлением к преступлению признаются приискание, изготовление или приспособление лицом средств или орудий совершения преступления, приискание соучастников преступления, сговор на совершение преступления либо иное умышленное создание условий для совершения преступления, если при этом преступление не было доведено до конца по не зависящим от этого лица обстоятельствам (часть первая); покушением на преступление признаются умышленные действия (бездействие) лица, непосредственно направленные на совершение преступления, если при этом преступление не было доведено до конца по не зависящим от этого лица обстоятельствам (часть третья).

Следовательно, оспариваемая норма не может быть применена как после совершения лицом общественно опасного деяния, содержащего все признаки состава преступления, так и после его пресечения на стадиях приготовления к преступлению и покушения на преступление по не зависящим от этого лица обстоятельствам.

Таким образом, статья 31 УК Российской Федерации не может расцениваться как нарушающая права заявителя в указанном им аспекте. Разрешение же вопроса о том, подлежала ли применению эта норма при разрешении конкретного дела заявителя, как непосредственно связанное с установлением и исследованием фактических обстоятельств, не входит в компетенцию Конституционного Суда Российской Федерации, установленную в статье 125 Конституции Российской Федерации и статье 3 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации».

Исходя из изложенного и руководствуясь частью второй статьи 40, пунктом 2 статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации», Конституционный Суд Российской Федерации определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Чогина Фиделя Павловича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации», в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.