Обстоятельства дела

Дочь заявителя жалобы была рождена вне брака; с матерью ребенка заявитель поддерживал близкие отношение в течение трех лет. После рождения ребенка суды назначили мать опекуном ребенка, а заявителя - вспомогательным опекуном (заявитель утратил этот статус, когда институт вспомогательного опекунства был отменен законом). Хотя эта пара и не сожительствовала, заявитель регулярно навещал мать и ребенка. Заявитель никогда официально не признавал свое отцовство и не пытался через суд объявить недействительным возражение матери ребенка против такого признания. Когда отношения заявителя с матерью ребенка прервались, он обратился в суды с ходатайством о предоставлении ему юридического права иметь свидания со своей дочерью. Ходатайство было признано неприемлемым в суде первой инстанции; суд при этом указал на то, что для рассмотрения ходатайства необходимо, чтобы был подготовлен доклад органами социального обеспечения детей по вопросу об осуществимости планов свиданий с ребенком. Позже это решение суда первой инстанции было отменено Апелляционным судом, который счел, что заявитель в недостаточной мере доказал наличие тесных личных связей с ребенком и существование между ними уз, которые в совокупности можно было бы назвать "семейной жизнью". Верховный суд Нидерландов согласился с этими выводами Апелляционного суда, постановив, что понятие "семейная жизнь" в значении Статьи 8 Конвенции подразумевает наличие более широких личных связей в дополнение к биологическому отцовству.

Вопросы права

По поводу Статьи 8 Конвенции. Европейский Суд полагает, что простое биологическое родство, не подкрепленное какими-либо дополняющими его правовыми и фактическими элементами, указывающими на существование тесных личных связей между родителем и ребенком, не может считаться достаточным для того, чтобы на него распространялось бы действие гарантий Статьи 8 Конвенции. Поскольку заявитель никогда не пытался признать свое отцовство и не проживал совместно с матерью и ребенком, он никогда не создавал с ними "семейной ячейки". Однако ребенок был рожден в результате подлинной близости между заявителем и матерью ребенка, и он также действовал в качестве вспомогательного опекуна, пока институт вспомогательного опекунства не был отменен законом. Заявитель навещал их обеих периодически с неуказанными конкретно интервалами времени, в нескольких случаях обсуждал состояние здоровья девочки с ее матерью. В этих обстоятельствах, когда отношения заявителя с матерью ребенка прервались, продолжали существовать - в дополнение к биологическому родству - определенные узы между заявителем и его дочерью, достаточные для того, чтобы на них распространялось бы действие гарантий Статьи 8 Конвенции. Таким образом, решение судов Нидерландов объявить ходатайство заявителя о предоставлении ему права на свидания со своей дочерью недопустимым к рассмотрению на том основании, что у них не существовало семейной жизни, было принято в нарушение его прав, гарантируемых Статьей 8 Конвенции.

Постановление

Европейский Суд пришел к выводу, что по делу допущено нарушение требований Статьи 8 Конвенции (принято шестью голосами "за" и одним голосом "против").

Компенсация

В порядке применения Статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил выплатить заявителю компенсацию в размере пяти тысяч евро в возмещение причиненного ему морального вреда. Суд также вынес решение в пользу заявителя о возмещении судебных издержек и иных расходов, понесенных в связи с судебным разбирательством.