Обзор практики Комитета ООН против пыток по рассмотрению индивидуальных сообщений, поданных в отношении Российской Федерации (подготовлен Верховным Судом РФ, январь 2023 г.)

Российская Федерация в качестве государства - продолжателя Союза ССР является участником Конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания от 10 декабря 1984 года (далее также - Конвенция). Конвенция вступила в силу и стала обязательной для Союза ССР 26 июня 1977 года.

По состоянию на 1 января 2023 года 173 государства являлись участниками указанного международного договора1.

Для контроля за соблюдением государствами-участниками положений Конвенции был создан Комитет ООН против пыток (далее - Комитет против пыток, Комитет), наделенный в том числе компетенцией рассматривать периодические доклады государств о принятых ими мерах по осуществлению обязательств согласно Конвенции. 8 августа 2018 года Комитетом были приняты Заключительные замечания по шестому периодическому докладу Российской Федерации2. В настоящее время на рассмотрении Комитета находится седьмой периодический доклад о выполнении Российской Федерацией Конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания3.

1 октября 1991 года в соответствии с положениями статьи 22 Конвенции Союз ССР заявил, что признает компетенцию Комитета получать и рассматривать сообщения лиц, находящихся под его юрисдикцией, которые утверждают, что они являются жертвами нарушения положений Конвенции.

По состоянию 1 января 2023 года Комитетом против пыток рассмотрено 9 сообщений, поданных в отношении Российской Федерации. Из них 3 сообщения рассмотрено по существу с констатацией Комитетом факта нарушения положений Конвенции, 5 сообщений признаны неприемлемыми и по 1 сообщению производство прекращено4.

С учетом практики по рассмотрению периодических докладов государств-участников Конвенции, а также индивидуальных сообщений Комитет принимает замечания общего порядка, представляющие собой обобщения отдельных правовых позиций Комитета по вопросам, которые являются значимыми в аспекте надлежащего исполнения государствами положений Конвенции. На 1 января 2023 года Комитетом вынесены следующие замечания общего порядка: Замечание общего порядка N 2 (2007) об осуществлении статьи 2 государствами-участниками; Замечание общего порядка N 3 (2012) об осуществлении статьи 14 государствами-участниками; Замечание общего порядка N 4 (2017) об осуществлении статьи 3 Конвенции в контексте статьи 22, заменившее Замечание общего порядка N 1 (1997) об осуществлении статьи 3 Конвенции в контексте статьи 225.

В рамках настоящего Обзора целесообразно остановиться на тех отдельных решениях Комитета, которые могут представлять интерес для судов Российской Федерации6 и касаются вопросов обеспечения надлежащих условий в местах принудительного содержания, запрета совершения актов пыток, а также проведения эффективного расследования случаев недопустимого обращения.

Для сведения также сообщается, что в 2022 году в Верховном Суде Российской Федерации было актуализировано (по состоянию на 1 декабря 2022 года) Обобщение практики и правовых позиций международных договорных и внедоговорных органов по вопросам защиты права лица не подвергаться пыткам, бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию7.

Дело "Ю.Р. против Российской Федерации". Решение Комитета против пыток от 12 ноября 2021 года. Сообщение N 869/20188.

Правовые позиции Комитета: в соответствии с подпунктом "b" пункта 5 статьи 22 Конвенции Комитет не рассматривает никаких сообщений от какого-либо лица, если не убедится в том, что данное лицо исчерпало все имеющиеся внутренние средства правовой защиты (пункт 9.4 Решения).

Оценка Комитетом фактических обстоятельств дела: была принята к сведению предоставленная Российской Федерацией информация о том, что заявитель подал две жалобы в Европейский Суд по правам человека - в 2012 и 2017 годах. Европейский Суд признал нарушение по жалобе N 34310/12 в связи с условиями содержания в исправительной колонии в 2010 - 2012 годах и отсутствием стоматологического лечения. Жалоба N 81595/1706 условиях содержания в указанной колонии в период с августа 2017 года по апрель 2018 года все еще находится на рассмотрении Суда (пункт 9.2 Решения). Комитет счел жалобу заявителя в части, касающейся отсутствия стоматологической помощи и условий содержания в колонии, неприемлемой на основании несовместимости с подпунктом "а" пункта 5 статьи 22 Конвенции (пункт 9.3 Решения).

Комитет принял к сведению замечание государства-участника о том, что заявитель не исчерпал внутренние средства правовой защиты в отношении своих утверждений о помещении его в одиночную камеру 8 февраля 2010 года и конвоирования в бесчеловечных условиях на встречу с адвокатом 9 февраля 2010 года. Замечания Российской Федерации подтверждались отсутствием в представленных материалах каких-либо жалоб в национальные органы власти. Кроме того, Комитет отметил: материалы дела не содержали информации о том, что заявитель исчерпал внутренние средства правовой защиты в отношении его утверждений об избиении сокамерниками в следственном изоляторе в феврале 2008 года. Комитет также не нашел в материалах дела информации о том, исчерпал ли заявитель внутренние средства правовой защиты в отношении условий содержания в следственных изоляторах в ряде городов Российской Федерации. Таким образом, Комитет счел, что в соответствии с подпунктом "b" пункта 5 статьи 22 Конвенции он не может рассматривать эти утверждения (пункт 9.4 Решения).

Комитет далее обратил внимание - государство-участник оспаривало приемлемость других частей сообщения на том основании, что утверждения автора являются недостаточно обоснованными. В этой связи Комитет отметил утверждение заявителя о том, что его незаконное содержание под стражей, которое началось 7 февраля 2008 года и продолжалось до указанного в сообщении времени, представляло собой пытку по смыслу статьи 1 Конвенции. Комитет установил: жалобы заявителя в национальных судах касались незаконного содержания в отделении милиции 7 февраля 2008 года с 14 ч 30 мин до 22 ч 30 мин, поскольку протокол задержания не был составлен в течение предусмотренного внутренним законодательством трехчасового срока. Остальное время содержания заявителя в ИВС было санкционировано следственными органами; в СИЗО - судебными постановлениями; а в колонии - окончательным приговором суда. Таким образом, Комитет счел, что требования заявителя вышли за рамки статьи 1 Конвенции, и признал эту часть сообщения неприемлемой в соответствии с пунктом 2 статьи 22 Конвенции (пункт 9.6 Решения).

Комитет отметил утверждения заявителя о ненадлежащих условиях содержания в ИВС, где он находился с 1 ч 30 мин 8 февраля 2008 года до 15 часов 50 минут 9 февраля 2008 года. Комитет указал на общий характер поданных заявителем жалоб, непродолжительный период времени, который он провел в изоляторе временного содержания, а также тщательное рассмотрение его жалоб национальными судами, в результате чего его требование о компенсации было отклонено. Комитет счел, что заявитель не смог объяснить, какой именно вред был ему причинен этим краткосрочным пребыванием в ИВС, признал его утверждения недостаточными для обоснования нарушения статьи 1 Пакта. Комитет резюмировал: эта часть сообщения недостаточно обоснована и неприемлема согласно пункту 2 статьи 22 Конвенции9 (пункт 9.7 Решения).

Комитет также принял к сведению утверждения заявителя о жестоком обращении в милиции 22 февраля 2008 года с целью получения признательных показаний. Кроме того, Комитет отметил замечания Российской Федерации о том, что утверждения заявителя по этому вопросу были предметом тщательного расследования прокуратуры и судов и не нашли подтверждения. В этой связи Комитет подчеркнул - заявитель не подал никаких жалоб и не обратился за медицинской помощью, когда его доставили обратно в СИЗО-1 после якобы жестокого и долгого избиения, продолжавшегося не менее часа. 24 февраля 2008 года его посетил адвокат, который также не потребовал врачебной помощи для заявителя и не сообщил о наличии каких-либо телесных повреждений. В медицинском заключении от 18 ноября 2009 года указано только, что у заявителя имеются шрамы на запястьях, но не приводится никаких выводов об их характере, происхождении или времени возникновения. Вместе с тем Комитет установил, что следственные органы и суды, рассматривавшие жалобы заявителя, приняли во внимание результаты медицинских освидетельствований, проведенных в 2008 и 2009 годах, и медицинские справки, предоставленные СИЗО-1, допросили свидетелей и адвокатов заявителя и безуспешно пытались допросить заявителя. В свете имеющейся у него информации Комитет не смог установить, что власти и национальные суды действовали произвольно или предвзято или совершили явную ошибку, которая лишила заявителя доступа к правосудию при рассмотрении его утверждений о жестоком обращении. В силу этого Комитет счел утверждения заявителя о жестоком обращении недостаточно обоснованными и неприемлемыми согласно пункту 2 статьи 22 Конвенции (пункт 9.8 Решения).

Комитет также отметил утверждения заявителя о том, что его несколько раз содержали в одних помещениях с лицами, больными туберкулезом. В этой связи Комитет установил: жалобы заявителя были рассмотрены национальными судами с учетом доказательств, представленных соответствующими пенитенциарными учреждениями, и ни в одном случае суды не установили, что заявитель содержался в одной камере с больными туберкулезом. В решениях национальных судов было установлено - в пенитенциарных учреждениях организовано необходимое раздельное содержание заключенных и проводится дезинфекция; заявитель регулярно проходил медицинские осмотры; он не заразился туберкулезом во время пребывания под стражей. Исходя из представленной информации Комитет не нашел оснований сомневаться в справедливости выводов национальных судов. Поэтому он счел, что жалоба заявителя недостаточно обоснована и неприемлема согласно пункту 2 статьи 22 Конвенции (пункт 9.9 Решения).

Выводы Комитета: жалоба заявителя признана неприемлемой.

Дело "Данил Габдулхаков против Российской Федерации". Решение Комитета против пыток от 17 мая 2018 года. Сообщение N 637/201410.

Правовые позиции Комитета: государства-участники несут особое обязательство принимать эффективные меры по предупреждению пыток11 и обеспечению того, чтобы лица, лишенные свободы, могли пользоваться правами, закрепленными в Конвенции, поскольку на них возложена особая ответственность, учитывая ту степень контроля, который тюремная администрация осуществляет над такими лицами12 (пункт 9.3 Решения).

Комитет напоминает, что общий характер положений статьи 15 Конвенции обусловлен абсолютным запретом пыток и поэтому предполагает обязательство каждого государства-участника проверять, не были ли получены заявления, используемые в ходе разбирательств в рамках его юрисдикции, с помощью применения пыток13 (пункт 9.6 Решения).

Оценка Комитетом фактических обстоятельств дела: принято к сведению утверждение заявителя о том, что он ежедневно в течение нескольких месяцев с момента его ареста подвергался пыткам, в частности избиениям, воздействию холодом и угрозам в свой адрес и в адрес его жены с целью заставить его признать вину за преступления. Среди документов, предоставленных Комитету, имелось медицинское свидетельство N 679 от 22 сентября 2007 года, выписанное судебно-медицинским экспертом. В этом свидетельстве перечислены многочисленные гематомы по всему телу заявителя, возникшие, по-видимому, в результате воздействия твердыми тупыми предметами за несколько часов до проведения освидетельствования. В свидетельстве также было указано, что зафиксированные повреждения не могли быть нанесены в результате стрельбы из огнестрельного оружия. На основании представленной ему информации Комитет пришел к заключению, что истязания, которым подвергся заявитель, были совершены должностными лицами государства-участника с целью добиться признания вины и что деяния, о которых шла речь, представляли собой акты пыток по смыслу статьи 1 Конвенции14 (пункт 9.2 Решения).

Комитет обратил внимание на довод Российской Федерации о том, что упомянутые телесные повреждения были нанесены в ходе ареста в результате того, что заявитель и другие лица открыли огонь и оказали сопротивление при аресте. Вместе с тем государство-участник не представило каких-либо документов, которые могли бы подтвердить это утверждение. Комитет принял к сведению встречный довод заявителя о том, что они сдались, не оказав сопротивления, присяжные на суде сочли, что утверждение об оказании вооруженного сопротивления не доказано. Комитет отметил: к тому времени, когда телесные повреждения заявителя были зафиксированы в ходе медицинского освидетельствования, проведенного 22 сентября 2007 года, он уже провел по крайней мере несколько часов, находясь под стражей в полиции. При отсутствии убедительных доказательств со стороны государства-участника в отношении того, что повреждения не были нанесены в то время, когда заявитель находился под контролем сотрудников полиции, Комитет счел - имело место нарушение пункта 1 статьи 2, рассматриваемого в совокупности со статьей 1 Конвенции (пункт 9.3 Решения).

Комитет отметил, что в замечаниях Российской Федерации ничто не указывало на проведение какого-либо расследования причин происхождения телесных повреждений заявителя, о которых сообщалось в медицинском заключении от 22 сентября 2007 года. Поэтому Комитет пришел к выводу о нарушении статьи 12 Конвенции (пункт 9.4 Решения).

Комитет принял к сведению утверждение заявителя в соответствии со статьей 13 Конвенции о том, что он в действительности не мог возбудить уголовное дело в отношении сотрудников полиции, которые его пытали. В связи с этим Комитет подчеркнул: хотя расследование, начатое в 2007 году, и не велось по инициативе заявителя, но он неоднократно пытался обжаловать отказы следственного управления в возбуждении уголовного разбирательства по этому делу. Комитет обратил внимание - в основу решений следственного управления было положено объяснение самого заявителя о том, что ссадина на его носу - результат случайности, а также его просьба о прекращении расследования. Комитет указал на отсутствие каких-либо признаков, свидетельствующих, что следственное управление действительно когда-либо проводило личный допрос заявителя, особенно учитывая то обстоятельство, что его заявления были составлены в местах содержания под стражей и под контролем сотрудников полиции, которые, по утверждениям заявителя, и нанесли эти телесные повреждения. Комитет также отметил, что заявитель не мог обжаловать постановления следственного управления в судах, поскольку каждый раз эти решения отменялись, а материалы направлялись вышестоящими должностными лицами на дополнительное расследование. Тем не менее в результате каждого последующего расследования почти в точности подтверждались выводы предыдущего. Все вышеприведенные замечания указывали скорее на то, что дело заявителя не было оперативно и беспристрастно расследовано национальными властями. Соответственно, Комитет пришел к выводу о нарушении статьи 13 Конвенции (пункт 9.5 Решения).

Комитет учел утверждение заявителя о том, что его показания против себя, добытые под пыткой, были приняты в судах в качестве законных доказательств15. В связи с этим Комитет отметил: на одном из слушаний в ходе разбирательств в суде первой инстанции прокурор упомянул, что в результате расследования утверждений заявителя о применении пыток эти утверждения не подтвердились. При отсутствии в материалах дела дополнительной уточняющей информации Комитет счел, что суд должен был рассмотреть выводы следственных органов в качестве доказанных фактов, а после этого рассмотрел показания заявителя в качестве приемлемых доказательств. Вместе с тем Комитет отметил, что единственным расследованием, на которое стороны ссылаются в представленных ими материалах, являлось расследование, начатое в 2007 году. Оно касалось лишь ссадины на носу заявителя, что отражалось в медицинском заключении, составленном в СИЗО 5 октября 2007 года. В следственных документах не упоминалось о каких-либо других повреждениях, о которых сообщалось в медицинском заключении от 22 сентября 2007 года. Комитет указал, что суд не принял во внимание ни утверждений заявителя о том, как много часов он провел на холоде без соответствующей одежды, ни его опасений за жену, которая также была раздета и которой постоянно угрожали сексуальным насилием. В свете вышеизложенного Комитет резюмировал: суд, действуя в качестве суда первой инстанции, не смог всесторонне проанализировать жалобы заявителя о том, что его показания против себя были добыты под пыткой, прежде чем их представили суду присяжных в качестве доказательств. Таким образом, Комитет пришел к выводу о нарушении статьи 15 Конвенции (пункт 9.6 Решения).

Выводы Комитета: факты свидетельствовали о нарушении Российской Федерацией пункта 1 статьи 2, рассматриваемого в совокупности со статьей 1, статей 12, 13 и 15 Конвенции (пункт 10 Решения).

Дело "Сергей Кирсанов против Российской Федерации". Решение принято Комитетом против пыток 14 мая 2014 года. Сообщение N 478/201116.

Правовые позиции Комитета: уголовное расследование актов пыток должно иметь целью как определение характера и обстоятельств заявленных деяний, так и установление личности любого лица, которое могло быть причастно к ним (пункт 11.3 Решения).

Государство-участник обязано предоставить возмещение и справедливую и адекватную компенсацию жертве акта, совершенного в нарушение статьи 16 Конвенции. Позитивные обязательства, предусмотренные в первом предложении статьи 16 Конвенции, включают обязательство предоставлять возмещение и компенсацию жертвам акта, совершенного в нарушение этого положения (пункт 11.4 решения).

Оценка Комитетом фактических обстоятельств дела: отмечено, что власти Российской Федерации провели расследование утверждений заявителя, которое подтвердило некоторые из его высказываний относительно продолжительности и условий его заключения в изоляторе временного содержания и установило, кто из должностных лиц несет ответственность за его помещение туда (пункт 11.3 Решения).

Комитет отметил, что хотя заявителю была предоставлена компенсация, ему, чтобы получить ее, пришлось подавать гражданско-правовой иск и доказывать свое утверждение в гражданском суде. Комитет установил: в результате выводов гражданского суда заявителю была присуждена символическая сумма денежной компенсации17 и гражданский суд не имел юрисдикции применять какие-то меры к лицам, ответственным за жестокое, бесчеловечное или унижающее достоинство обращение (пункт 11.4 решения).

Выводы Комитета: факты свидетельствовали о нарушении Российской Федерацией статьи 16 Конвенции.

Переведенные на русский язык тексты решений и иных документов договорных и внедоговорных органов, действующих в рамках Организации Объединенных Наций, включая Совет ООН по правам человека, выдержки из которых приведены в настоящем Обзоре, размещены в соответствующем разделе официального сайта Организации Объединенных Наций:

URL: http://www.ohchr.org/EN/HRBodies/Pages/HumanRightsBodies.aspx

------------------------------

1 Режим доступа: URL:

https://treaties.un.org/Pages/ViewDetails.aspx?src=TREATY&mtdsg_no=IV-9&chapter=4&clang=_en

2 Режим доступа: URL:

https://tbinternet.ohchr.org/_layouts/15/treatybodyexternal/Download.aspx?symbolno=CAT%2F C%2FRUS%2FCO%2F6&Lang=en

3 Режим доступа: URL:

https://tbinternet.ohchr.org/_layouts/15/treatybodyexternal/Download.aspx?symbolno=CAT%2F C%2FRUS%2F7&Lang=en

4 Режим доступа: URL: https://tbinternet.ohchr.org/_layouts/15/treatybodyexternal/TBSearch.aspx?Lang=en

5 Режим доступа: URL: https://www.ohchr.org/en/treaty-bodies/cat/general-comments

6 Решения Комитета против пыток в рамках настоящего Обзора излагаются в обратном хронологическом порядке по мере их принятия.

7 Размещено на официальном сайте Верховного Суда Российской Федерации в подразделе "Международная практика" за 2022 год раздела "Документы". Режим доступа: URL: http://www.vsrf.ru/documents/international_practice/31960/

8 Как усматривалось из текста Решения, заявитель отбывал наказание в виде пожизненного лишения свободы в Российской Федерации. Он утверждал, что Российская Федерация нарушила в отношении него статьи 1, 2, 4, 6, 12, 13, 14, 15 и 16 Конвенции (пункт 1 Решения).

Информация об этом деле была изложена в Обзоре практики межгосударственных органов по защите прав и основных свобод человека N 4(2022).

Размещен на официальном сайте Верховного Суда Российской Федерации в подразделе "Международная практика" за 2022 год раздела "Документы". Режим доступа: URL: http://www.vsrf.ru/documents/international_practice/31559/

9 См. дело "В.С. против Беларуси" (CCPR/C/122/D/2182/2012), п. 7.4.

10 Как усматривалось из текста Решения, заявитель утверждал, что Российская Федерация нарушила его права, предусмотренные в статьях 2, 4, 12, 13, 15 и 16 Конвенции.

Информация об этом деле была изложена в Обзоре практики межгосударственных органов по защите прав и основных свобод человека N 2(2018).

Размещен на официальном сайте Верховного Суда Российской Федерации в подразделе "Международная практика" за 2018 год раздела "Документы". Режим доступа: URL: http://www.vsrf.ru/documents/international_practice/27473/

11 См. пункт 13 принятого Комитетом против пыток Замечания общего порядка N 2 (2007) об имплементации статьи 2 Конвенции.

12 См. дело "Герреро Ларес против Боливарианской Республики Венесуэлы" (CAT/C/54/D/456/2011), п. 6.4.

13 См. дела: "Нийонзима против Бурунди" (CAT/C/53/D/514/2012), п. 8.7; "Ктити против Марокко" (CAT/C/46/D/419/2010), п. 8.8; "П.Э. против Франции" (CAT/C/29/D/193/2001), п. 6.3.

14 См. дела: "Асфари против Марокко" (CAT/C/59/D/606/2014), п. 13.2; "Джаидан против Туниса" (CAT/C/61/D/654/2015), п. 7.4; "Ндажиймана против Бурунди" (CAT/C/62/D/496/2012 и CAT/C/62/D/496/2012/Corr.1), п. 8.2.

15 Для сведения: в 2020 году в Верховном Суде Российской Федерации было подготовлено Обобщение практики и правовых позиций международных договорных и внедоговорных органов, действующих в сфере защиты прав и свобод человека, по вопросам, связанным с запретом использовать в судебном разбирательстве доказательства, полученные вследствие пыток, другого жестокого или унижающего человеческое достоинство обращения.

Размещено на официальном сайте Верховного Суда Российской Федерации в подразделе "Международная практика" за 2020 год раздела "Документы". Режим доступа: URL: http://www.vsrf.ru/documents/international_practice/29487/

16 Как усматривалось из текста Решения, заявитель утверждал, что он являлся жертвой нарушений государством-участником статей 1, 4, 12, 13, 14 и 15 Конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания

Информация об этом деле изложена в Обзоре судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 2 (2015), утвержденном Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 26 июня 2015 года.

17 Речь шла о присуждении заявителю 10000 рублей.