Определения судебных коллегий и постановления Президиума Верховного Суда Республики Калмыкия (Бюллетень Верховного Суда Республики Калмыкия и Управления Судебного департамента в Республике Калмыкия, N 2, 2010)

1. Отказ от участия несовершеннолетних в приватизации жилого помещения может быть осуществлен опекунами и попечителями, в том числе родителями и усыновителями несовершеннолетних, только при наличии соответствующего разрешения органов опеки и попечительства.

(Постановление Президиума Верховного суда Республики Калмыкия от 10 марта 2010 года N 44г-04/2010)

Б-ва В.О. обратилась в суд с иском к Комитету по управлению муниципальным имуществом Мэрии г. Элисты, Б-вой Д.А. и П-вой Л.А. о признании договора приватизации недействительным в части и признании права собственности на одну вторую долю жилого помещения.

В обоснование своих требований указала, что договором от 14 апреля 1993 года квартира в порядке приватизации была передана в собственность ее бабушки - Б-вой Б.К. На момент приватизации она являлась несовершеннолетней и проживала в указанной квартире. В связи с этим полагала, что жилое помещение незаконно передано в собственность только одной Б-вой Б.К., поскольку она имела равное с нанимателем право на включение в договор приватизации.

Решением Элистинского городского суда РК от 29 октября 2009 года исковые требования Б-вой В.О. удовлетворены в полном объеме.

Кассационным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда РК от 10 декабря 2009 года решение суда первой инстанции отменено. В удовлетворении иска Б-вой В.О. отказано.

Отменяя решение суда, и отказывая в удовлетворении исковых требований Б-вой В.О., суд кассационной инстанции исходил из того, что положения ст. 53 Жилищного кодекса РСФСР и ст. 133 Кодекса о браке и семье РСФСР, действовавших на момент приватизации квартиры, в данном случае неприменимы, поскольку приведенные нормы не регулируют правоотношения в сфере приватизации жилых помещений. Специальная норма - ст. 2 Закона РСФСР "О приватизации жилищного фонда в РСФСР" от 4 июля 1991 г., действовавшая на момент возникновения спорных правоотношений, не предусматривала необходимость получения согласия на приобретение жилья в собственность у несовершеннолетних лиц. Кроме того, согласие на приватизацию было дано матерью истицы, которая представляла на тот момент интересы своей несовершеннолетней дочери Б-вой В.О.

Данный вывод суда кассационной инстанции президиумом Верховного суда РК признан незаконным ввиду неправильного толкования и применения норм материального права.

В соответствии со ст. 2 Закона РСФСР "О приватизации жилищного фонда в РСФСР" от 4 июля 1991 г. (в редакции Закона РФ от 23 декабря 1992 г.) граждане, занимающие жилые помещения в домах государственного и муниципального жилищного фонда по договору найма или аренды, вправе с согласия всех совместно проживающих совершеннолетних членов семьи приобрести эти помещения в собственность, в том числе совместную, долевую, на условиях, предусмотренных настоящим Законом, иными нормативными актами РСФСР и республик в составе РСФСР.

При этом в число лиц, имеющих право на приватизацию, наряду с нанимателем включались все постоянно проживающие с ним члены семьи, в том числе несовершеннолетние, поскольку в соответствии со ст. 53 Жилищного кодекса РСФСР (в редакции, действовавшей на момент приватизации) они имеют равные права с нанимателем.

Согласно ст. 133 Кодекса о браке и семье РСФСР, опекун не вправе без предварительного разрешения органов опеки и попечительства совершать сделки, выходящие за пределы бытовых, в частности, отказ от принадлежащих подопечному прав, а попечитель давать согласие на совершение таких сделок, отказ от участия в приватизации может быть осуществлен родителями и усыновителями несовершеннолетних, а также их опекунами и попечителями только при наличии разрешения указанных выше органов.

Таким образом, согласно законодательству, действовавшему на момент приватизации спорной квартиры, отказ от включения несовершеннолетних в число участников общей собственности на приватизируемое жилое помещение мог быть осуществлен опекунами и попечителями, в том числе родителями и усыновителями несовершеннолетних, только при наличии соответствующего разрешения органов опеки и попечительства.

Между тем, как установлено судом первой инстанции, такого разрешения органа опеки и попечительства Мэрии г. Элисты на приватизацию спорного жилого помещения не имелось.

Постановлением Президиума Верховного суда РК от 10 марта 2010 года кассационное определение отменено с оставлением в силе решения суда первой инстанции.

2. Рассмотрение судом по собственной инициативе вопроса о пропуске срока обращения за разрешением трудового спора явилось основанием для отмены судебного решения.

(Определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда Республики Калмыкия от 22 апреля 2010 года N 33-325/2010)

Государственное учреждение "***" (далее по тексту - Диспансер) обратилось в суд с заявлением об отмене предписания государственного инспектора труда в РК от 18 февраля 2010 года, которым отменен приказ N 52-пр от 18 сентября 2009 года об освобождении Т-вой Н.С. от должности заведующей клинико-диагностической лабораторией и переводе ее врачом-лаборантом.

Решением Элистинского городского суда от 24 марта 2010 года заявление Диспансера удовлетворено.

Принимая решение по делу, суд пришел к выводу о том, что при издании приказа об освобождении Т-вой Н.С. от должности заведующей клинико-диагностической лабораторией и переводе ее врачом-лаборантом был нарушен порядок наложения дисциплинарного взыскания.

Вместе с тем, суд, сославшись на ст. 392 Трудового Кодекса РФ, указал, что Т-ва Н.С., ознакомившись 2 октября 2009 г. с приказом N 52-пр от 18 сентября 2009 года, его не обжаловала, потому, предписание Государственной инспекцией труда в РК об отмене приказа о наказании по истечении установленного законом трехмесячного срока обращения за разрешением требования, является основанием для удовлетворения заявления истца.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда РК не согласилась с указанными выводами суда первой инстанции по следующим основаниям.

Установленный ст. 392 Трудового Кодекса РФ срок обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора не является пресекательным и может быть восстановлен при пропуске по уважительным причинам.

В силу п. 5 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. N 2 (с изменениями, внесенными 28 декабря 2006 г.) "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса РФ", исходя из содержания абз. 1 ч. 6 ст. 152 ГПК РФ, а также ч. 1 ст. 12 ГПК РФ, согласно которым правосудие по гражданским делам осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон, вопрос о пропуске срока обращения в суд может разрешаться судом при условии, если об этом заявлено стороной по делу.

Из материалов дела следует, что при обращении в суд и в процессе рассмотрения дела работодатель не ставил вопрос о пропуске ответчицей Т-вой Н.С. срока обжалования приказа.

При таких обстоятельствах, оснований для рассмотрения судом по собственной инициативе вопроса о пропуске Т-вой Н.С. срока обращения за разрешением трудового спора и отмены по этим основаниям предписания Государственной инспекции труда в РК не имелось.

Суд кассационной инстанции отменил решение Элистинского городского суда и вынес новое решение об отказе в удовлетворении заявленных требований Государственного учреждения "***".

3. Отказ в принятии иска об истребовании имущества из чужого незаконного владения на основании пункта 2 части 1 статьи 134 ГПК РФ признан незаконным.

(Определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда Республики Калмыкия от 23 марта 2010 года N 33-194/2010)

Х-в Б.Т. обратился в суд с иском к В-ко А.А. и В-ко А.С. об истребовании имущества (животноводческой стоянки) из чужого незаконного владения.

Определением судьи Целинного районного суда от 05 февраля 2010 года в принятии искового заявления Х-ва Б.Т. отказано.

Отказывая в принятии искового заявления, суд первой инстанции, руководствуясь п. 2 ч. 1 ст. 134 ГПК РФ, исходил из того, что заявленные Х-вым Б.Т. требования ранее уже были предметом судебного спора между ним и ответчиками. В данном исковом заявлении Х-в Б.Т., как и ранее, основанием иска указал, что спорное недвижимое имущество принадлежит ему на праве собственности.

С указанными выводами суда первой инстанции согласиться нельзя ввиду их несоответствия нормам процессуального закона.

Положения п. 2 ч. 1 ст. 134 ГПК РФ предусматривают возможность отказа в принятии искового заявления только в случаях, когда право на судебную защиту (право на судебное рассмотрение спора) было реализовано в состоявшемся ранее судебном процессе на основе принципов равноправия и состязательности сторон. Это положение направлено на пресечение рассмотрения судами тождественных исков (между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям), причем при наличии всех указанных обстоятельств в совокупности.

Как следует из представленных материалов, вступившим в законную силу решением Целинного районного суда РК от 16 января 2009 года удовлетворены исковые требования Х-ва Б.Т. к В-ко А.А. и В-ко А.С. На ответчиков возложена обязанность устранить препятствия в осуществлении Х-вым Б.Т. права собственности на животноводческую стоянку путем ее освобождения.

Обращаясь в суд с настоящим иском, Х-в Б.Т. просил истребовать указанное имущество из чужого незаконного владения путем выселения В-ко А.А. и В-ко А.С.

Согласно гражданскому законодательству истребование имущества из чужого незаконного владения (ст. 301 ГК РФ) и требование устранения всяких нарушений прав собственника (ст. 304 ГК РФ) являются самостоятельными способами защиты права собственности. Тот факт, что по каждому из указанных споров юридически значимым обстоятельством является принадлежность имущества на праве собственности истцу, сам по себе не свидетельствует о тождестве исков.

Таким образом, в данном деле тождество исков при том же субъектном составе отсутствует, поскольку имеют место различные предмет и основание исков.

В кассационном порядке определение суда отменено с передачей вопроса на новое рассмотрение в тот же суд.

4. Судебный пристав-исполнитель правомерно взыскал с должника исполнительский сбор в соответствии с Федеральным законом "Об исполнительном производстве" в редакции Федерального закона от 27.09.2009 г. N 225-ФЗ, действовавшего на момент исполнения судебного постановления.

(Определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда Республики Калмыкия от 11 марта 2010 года N 33-176/2010)

Судебным приказом мирового судьи Яшалтинского судебного участка РК от 21 сентября 2009 года с ООО "Луч" в пользу О-ва Н.С. взыскана задолженность по заработной плате в размере 19799 рублей.

Постановлением судебного пристава-исполнителя Яшалтинского районного отдела судебных приставов Управления Федеральной службы судебных приставов РФ по РК от 11 января 2010 года установлено, что исполнительный документ должником в срок, установленный для добровольного исполнения, не исполнен без уважительных причин, в связи с этим с ООО "Луч" взыскан исполнительский сбор в размере 5000 руб.

ООО "Луч" обратилось в суд с заявлением о признании данного постановления незаконным, оспаривая размер исполнительского сбора, полагая, что положения Федерального закона "Об исполнительном производстве" в редакции федерального закона от 27 сентября 2009 г. N 225-ФЗ о взыскании исполнительского сбора в размере не менее пяти тысяч рублей с должника-организации ухудшают положение должника и не имеют обратной силы. Заявитель считал, что исполнительский сбор должен быть взыскан в соответствии с законом об исполнительном производстве, действовавшим на момент вынесения судебного приказа.

Решением Яшалтинского районного суда РК от 1 февраля 2010 года в удовлетворении заявления ООО "Луч" отказано.

Отказывая ООО "Луч" в удовлетворении заявленных требований, суд исходил из того, что должник добровольно не исполнил требования, указанные в исполнительном документе, в связи с чем судебный пристав-исполнитель 11 января 2010 года правильно вынес постановление о взыскании исполнительского сбора в соответствии с положениями вступившего на тот момент в законную силу Федерального закона от 27 сентября 2009 г. N 225-ФЗ (Федеральный закон вступил в силу 10 октября 2009 г.).

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда РК согласилась с выводами суда первой инстанции, указав следующее.

В соответствии с ч. 1 ст. 1 ГПК РФ порядок гражданского судопроизводства в федеральных судах общей юрисдикции определяется Конституцией Российской Федерации, Федеральным конституционным законом "О судебной системе Российской Федерации", настоящим Кодексом и принимаемыми в соответствии с ними другими федеральными законами, в том числе и Федеральным законом "Об исполнительном производстве".

Согласно ч. 3 названной статьи Кодекса гражданское судопроизводство ведется в соответствии с федеральными законами, действующими во время рассмотрения и разрешения гражданского дела, совершения отдельных процессуальных действий или исполнения судебных постановлений, постановлений других органов.

По смыслу приведенных нормативных положений, гражданский процессуальный закон обратной силы не имеет.

На момент вынесения судебным приставом-исполнителем постановлений от 23 октября 2009 г. о возбуждении исполнительного производства и от 11 января 2010 г. о взыскании исполнительского сбора, действовал Федеральный закон "Об исполнительном производстве" в редакции Федерального закона от 27 сентября 2009 г. N 225-ФЗ.

Согласно ч. 3 ст. 112 Федерального закона размер исполнительского сбора составляет 7% от подлежащей взысканию суммы или стоимости взыскиваемого имущества, но не менее 500 рублей с должника-гражданина и 5000 рублей с должника-организации.

Таким образом, постановление судебного пристава-исполнителя о взыскании исполнительского сбора в размере 5000 рублей с должника - ООО "Луч" основано на нормативном правовом акте, действовавшем во время совершения вышеназванного процессуального действия.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда РК от 11 марта 2010 года решение Яшалтинского районного суда оставлено без изменения, кассационная жалоба ООО "Луч" - без удовлетворения.

1. Штраф, назначенный в качестве основного наказания, может быть заменен на другой вид наказания, предусмотренный санкцией соответствующей статьи Особенной части УК РФ, лишь в случае злостного уклонения осужденного от его уплаты.

(Постановление Президиума Верховного суда Республики Калмыкия от 3 февраля 2010 года N 44у-2/2010)

Приговором Яшкульского районного суда Республики Калмыкия от 16 июля 2009 года Т. осужден по ч. 1 ст. 166 УК РФ к штрафу в размере 5000 рублей.

В кассационном порядке приговор не обжаловался.

27 июля 2009 г. судом выдан исполнительный лист о взыскании с Т. штрафа, на основании которого 29 июля 2009 года Яшкульским районным отделом судебных приставов возбуждено исполнительное производство и осужденному установлен срок для уплаты штрафа - до 26 августа 2009 года.

В указанный срок осужденный Т. штраф не уплатил.

8 сентября 2009 года судебный пристав-исполнитель Яшкульского районного отдела судебных приставов обратился в суд с представлением о замене назначенного Т. штрафа на другой вид наказания, мотивируя тем, что он злостно уклоняется от его уплаты.

Постановлением Яшкульского районного суда Республики Калмыкия от 24 сентября 2009 года представление судебного пристава-исполнителя удовлетворено и осужденному Т. наказание в виде штрафа заменено на лишение свободы сроком на 1 год, которое в соответствии со ст. 73 УК РФ постановлено считать условным с испытательным сроком 1 год.

Осужденный Т. подал надзорную жалобу в Президиум Верховного суда Республики Калмыкия, указав на необоснованность постановления и нарушение судом норм уголовного закона.

Согласно ч. 5 ст. 46 УК РФ в случае злостного уклонения от уплаты штрафа, назначенного в качестве основного наказания, он может быть заменен другим видом наказания в пределах санкции статьи, по которой лицо осуждено.

В соответствии со ст. 32 УИК РФ злостно уклоняющимся от уплаты штрафа признается осужденный, не уплативший штраф либо его часть в течение 30 дней со дня вступления приговора в законную силу.

По смыслу закона под злостностью понимаются случаи, когда осужденный, имея возможность уплатить штраф полностью или частично (в случае рассрочки) в установленный срок, сознательно уклоняется от его уплаты, при этом учитывается не только прямой отказ от уплаты взысканной суммы, но и сокрытие лицом своего действительного заработка, смена места работы или жительства с целью избежать удержаний по исполнительному листу.

Согласно ст.ст. 31, 32 УИК РФ факт злостного уклонения осужденного от уплаты штрафа должен быть установлен судебным приставом-исполнителем.

Судебным приставом-исполнителем в рамках исполнительного производства с 29 июля по 23 сентября 2009 года каких-либо мер по взысканию штрафа, за исключением отобрания объяснения у Т., не предпринималось.

В судебном заседании установлено, что Т. не отказывался уплатить штраф, но в связи с тяжелым материальным положением и отсутствием работы не имел средств для его оплаты.

Таким образом, в материалах дела отсутствовали данные о том, что осужденный Т. злостно уклонялся от уплаты штрафа, назначенного по приговору суда.

Суд первой инстанции, на который в силу ст. 390 УК РФ возложена обязанность контроля за исполнением приговора, доводы Т. не проверил и никакой оценки им не дал, а также не принял каких-либо мер по обеспечению взыскания штрафа.

По смыслу ст.ст. 4, 46 и 71 УК РФ, ст. 32 УИК РФ УК РФ замена штрафа лишением свободы без выяснения объективных причин его неуплаты осужденным является нарушением принципа равенства всех перед законом независимо от имущественного положения, и не согласуется с положениями ст. 14 Европейской Конвенции "О защите прав человека и основных свобод" о запрете дискриминации в какой бы то ни было форме.

При таких обстоятельствах суд надзорной инстанции отменил постановление Яшкульского районного суда Республики Калмыкия от 24 сентября 2009 года и направил материал на новое рассмотрение.

По результатам рассмотрения в адрес председателя Яшкульского районного суда вынесено частное постановление, в котором обращено внимание на допущенные нарушения норм материального и процессуального закона.

2. В силу п. "в" ч. 4 ст. 18 УК РФ при признании рецидива не учитываются судимости за преступления, осуждение за которые признавалось условным.

(Определение судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда Республики Калмыкия от 30 марта 2010 года N 22-131/2010)

Приговором Целинного районного суда от 10 февраля 2010 года М. осужден по ч. 1 ст. 228 УК РФ к 1 году лишения свободы. На основании ч. 5 ст. 74 УК РФ в отношении него отменено условное осуждение по приговору этого же суда от 16 сентября 2008 г. и в соответствии со ст. 70 УК РФ по совокупности приговоров окончательно назначено 4 года лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

Приговор в отношении М. постановлен с применением особого порядка судебного разбирательства в соответствии с главой 40 УПК РФ.

По кассационному представлению государственного обвинителя суд кассационной инстанции изменил приговор, указав на неправильное применение судом норм уголовного закона.

В силу п. "в" ч. 4 ст. 18 УК РФ при признании рецидива не учитываются судимости за преступления, осуждение за которые признавалось условным.

Однако в нарушение данной нормы закона суд признал в действиях М. рецидив преступлений, сославшись на приговор Целинного районного суда от 16 сентября 2009 года, которым М. осужден по ч. 2 ст. 228 УК РФ к 3 годам 6 месяцам лишения свободы условно с испытательным сроком 2 года, и учел данное обстоятельство в качестве отягчающего наказание.

Судебная коллегия внесла в приговор изменения, исключила из него указание о признании в действиях М. рецидива преступлений; исключила указание о признании данного обстоятельства в качестве отягчающего наказание; смягчила назначенное М. наказание по ч. 1 ст. 228 УК РФ до 9 месяцев лишения свободы и на основании ст. 70 УК РФ по совокупности преступлений окончательно назначила наказание в виде 3 лет 9 месяцев лишения свободы.

3. Вывод суда о приостановлении производства по делу ввиду тяжелого заболевания подсудимого признан необоснованным.

(Постановление Президиума Верховного суда Республики Калмыкия от 17 февраля 2010 года N 44у-3/2010)

Уголовное дело по обвинению Н. в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК РФ, поступило в Целинный районный суд 14 апреля 2008 года.

Вынесенные по делу судебные решения неоднократно отменялись судебной коллегией по уголовным делам Верховного суда Республики Калмыкия.

Так, приговор от 8 мая 2008 года, которым Н. осужден по ч. 1 ст. 107 УК РФ, отменен судебной коллегией 8 июля 2008 года.

Постановлением от 7 октября 2008 г. Н. освобожден от уголовной ответственности по ч. 1 ст. 105 УК РФ ввиду невменяемости с назначением принудительной меры медицинского характера. Данное судебное решение отменено судебной коллегией 25 ноября 2008 года.

Приговор от 15 апреля 2009 года, которым Н. осужден по ч. 1 ст. 107 УК РФ, также был отменен судебной коллегией 28 мая 2009 года, и уголовное дело вновь было направлено на новое разбирательство.

Постановлением от 6 октября 2009 года производство по уголовному делу в отношении Н. судом приостановлено в связи с его тяжелым заболеванием до выздоровления.

Кассационным определением судебной коллегии данное постановление суда оставлено без изменения.

Проверив доводы надзорной жалобы потерпевшего о необоснованном приостановлении производства по делу, Президиум Верховного суда Республики Калмыкия отменил обжалуемые судебные решения.

Согласно ст. 102 УПК РФ подписка о невыезде и надлежащем поведении при избрании ее судом состоит в письменном обязательстве подсудимого не покидать постоянное или временное место жительства без разрешения суда и в назначенный срок являться по вызовам суда.

Из материалов уголовного дела следует, что мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении избрана подсудимому Н. постановлением Целинного районного суда от 21 июля 2008 года.

С момента отмены в отношении Н. последнего приговора от 15 апреля 2009 г. подсудимый в Целинный районный суд ни разу не явился, в июне 2009 года покинул свое постоянное место жительства и выехал в Чеченскую Республику, не известив об этом суд. Тем самым нарушил избранную в отношении него меру пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении.

Принимая решение о приостановлении производства по делу суд в постановлении сослался на представленные защитником подсудимого медицинские справки от 1 июля и 1 сентября 2009 года, согласно которым Н. находится на стационарном лечении в психиатрической больнице с. Дарбанхи Гудермесского района Чеченской республики и по своему психическому состоянию участвовать в судебном заседании не может, нуждается в продолжении лечения.

Однако суд не дал оценки тому обстоятельству, что на момент судебного заседания прошло более месяца со дня получения последней справки о нахождении Н. на лечении, и не принял мер по проверке представленных сведений о невозможности явки подсудимого в суд по состоянию здоровья.

В то же время из материалов дела следует, что 23 сентября 2009 года Н. был выписан из больницы, в другом лечебном заведении не находился, при этом не сообщил суду о своем местонахождении и, будучи извещенным о дате и времени судебного заседания, 6 октября 2009 года в Целинный районный суд не явился, тем самым нарушил избранную в отношении него меру пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении.

3 декабря 2009 г. при рассмотрении дела в кассационном порядке Судебная коллегия не дала оценки допущенным судом первой инстанции нарушениям уголовно-процессуального закона.

Судебная коллегия оставила без внимания тот факт, что с 23 сентября по 6 октября 2009 года Н. на лечении не находился, в нарушение избранной ему меры пресечения по месту своего жительства не проживал и Целинному районному суду о своем местонахождении не сообщил.

Более того, суд второй инстанции, соглашаясь с законностью приостановления уголовного дела в отношении подсудимого Н., принял во внимание справку и выписку из истории болезни, выданные Дуба-Юртовским врачебным стационаром, согласно которым Н. с 1 ноября 2009 года находится на стационарном лечении с диагнозом "Инфаркт миокарда левого желудочка, осложненный отеком легкого, мерцательной аритмией. Выраженный астено-депрессивный синдром".

Между тем указанные медицинские документы не имели даты выдачи и исходящего номера, не содержат сведений о продолжительности лечения Н. и нахождении его в стационаре на момент рассмотрения дела в кассационном порядке 3 декабря 2009 года.

Как и суд первой инстанции, суд кассационной инстанции, несмотря на отсутствие достоверных данных о нахождении Н. на стационарном лечении, не принял мер к проверке представленных медицинских справок.

Согласно сообщению главного врача Шалинской районной больницы "в с. Дуба-Юрт Шалинского района стационара не было и нет. 8 и 16 октября 2009 года Н. обращался к участковому врачу Дуба-Юртовской врачебной амбулатории, ему поставлен диагноз "вегетативно-сосудистая дистония" и назначено амбулаторное лечение. Больше Н. в больницу не обращался.

Следовательно, подсудимый Н. на стационарном лечении с 1 ноября 2009 года не находился, и через своего адвоката представил суду недостоверную справку и выписку из истории болезни о наличии инфаркта и невозможности явки в суд по состоянию здоровья.

Указанное свидетельствует о том, что Н. умышленно уклонился от явки в суд и нарушил избранную ему судом 21 июля 2008 года меру пресечения в виде подписки о невыезде.

Президиум отменил постановление суда о приостановлении производства по уголовному делу в отношении Н. и кассационное определение, направив уголовное дело на новое судебное рассмотрение.

По делу судом надзорной инстанции вынесено частное постановление в адрес председателя Целинного районного суда, в котором обращено внимание на допущенные нарушения процессуального закона.

4. Частное постановление подлежит оглашению в судебном заседании наряду с приговором либо другим судебным актом, принятым по результатам рассмотрения уголовного дела.

(Постановление Президиума Верховного суда Республики Калмыкия от 21 апреля 2010 года N 44у-14/2010)

Приговором Ики-Бурульского районного суда от 24 декабря 2009 года, оставленным без изменения кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда Республики Калмыкия, А. осужден по ч. 1 ст. 105 УК РФ.

В деле также имелось частное постановление от 24 декабря 2009 года, адресованное руководителю Ики-Бурульской юридической консультации Республики Калмыкия, в котором обращено внимание на допущенные адвокатом М. нарушения закона при защите интересов осужденного А.

Адвокат М. подал надзорную жалобу на частное постановление, указав на то, что оно вынесено с существенным нарушением уголовно-процессуального закона.

В силу ч. 4 ст. 29 УПК РФ если при судебном рассмотрении уголовного дела будут выявлены обстоятельства, способствовавшие совершению преступления, нарушения прав и свобод граждан, а также другие нарушения закона, допущенные при производстве дознания, предварительного следствия или при рассмотрении уголовного дела нижестоящим судом, то суд вправе вынести частное определение или постановление, в котором обращает внимание соответствующих организаций и должностных лиц на данные обстоятельства и факты нарушений закона, требующие принятие необходимых мер.

По смыслу ст.ст. 127, 241, 256 и 313 УПК РФ частное постановление подлежит оглашению в судебном заседании наряду с приговором либо другим судебным актом, принятым по результатам рассмотрения уголовного дела.

Между тем, из протокола судебного заседания по уголовному делу в отношении А. следует, что по окончании судебного разбирательства судом оглашен только приговор.

Более того, копия частного постановления была направлена в юридическую консультацию лишь 27 февраля 2010 года после кассационного рассмотрения дела 11 февраля 2010 года и по истечении двух месяцев со дня провозглашения приговора.

Данные обстоятельства свидетельствуют о том, что по результатам судебного разбирательства по делу частное постановление наряду с приговором не выносилось.

Президиум Верховного суда Республики Калмыкия отменил вынесенное в адрес адвоката частное постановление.