Решение Европейского Суда по правам человека от 6 ноября 2003 г. по вопросу приемлемости жалобы N 67578/01, поданной Николаем Дмитриевичем Рошка (Nikolay Dmitriyevich ROSHKA) против Российской Федерации (Третья секция)

А. Обстоятельства дела

Заявитель является нотариусом.

В начале 1999 года в Российской Федерации был принят ряд законов о государственном пенсионном страховании**, согласно которым нотариусы и некоторые другие категории налогоплательщиков должны производить выплаты в Пенсионный фонд в значительно больших размерах по сравнению с другими категориями граждан. Лица, подпадающие под применение этих законов, включая и заявителя как одного из 2057 нотариусов, утверждали, что такая ставка пенсионных отчислений является дискриминационной. Они обратились в Конституционный Суд Российской Федерации, утверждая, что эти законы несовместимы с Конституцией Российской Федерации. Жалоба заявителя была подана 17 мая 1999 г. Поскольку все жалобы касались одного вопроса, Конституционный Суд объединил их в одно производство.

23 декабря 1999 г. Конституционный Суд Российской Федерации провел открытые слушания по данному делу. На слушаниях присутствовал президент Московской городской нотариальной палаты. Конституционный Суд объявил соответствующие положения указанных законов неконституционными, но оставил их в силе до тех пор, пока не будет принят новый закон. Выплаты, произведенные к этому времени, должны быть засчитаны в счет будущих платежей.

19 января 2000 г. постановление Конституционного Суда Российской Федерации было официально опубликовано.

Конституционный Суд Российской Федерации, предположительно, не проинформировал заявителя о дате проведения слушаний по делу.

Разбирательство в судах общей юрисдикции по жалобе заявителя, которой он оспаривал указанные законы в Конституционном Суде Российской Федерации, не проводилось.

Новый закон по данному вопросу был принят 5 августа 2000 г. и вступил в силу 1 января 2001 г.

В. Применимое национальное законодательство

Индивидуальные жалобы в Конституционный Суд Российской Федерации

Статья 96 Федерального конституционного закона Российской Федерации от 21 июля 1994 г. устанавливает, что граждане, чьи конституционные права и свободы нарушаются законом, примененным или подлежащим применению в конкретном деле, обладают правом на обращение в Конституционный Суд Российской Федерации.

Согласно ст. 97 указанного закона такая жалоба допустима, если: (i) закон затрагивает конституционные права и свободы граждан, или (ii) закон применен или подлежит применению в конкретном деле, рассмотрение которого завершено или начато в суде или ином органе, применяющем закон.

Согласно ст. 100 указанного закона Конституционный Суд Российской Федерации принимает решение (i) о признании закона либо отдельных его положений соответствующими Конституции Российской Федерации или (ii) о признании закона либо отдельных его положений не соответствующими Конституции Российской Федерации. В последнем случае в соответствии с действовавшими в то время процессуальными кодексами Российской Федерации жалоба должна быть подана в суд, применивший неконституционный закон, или в вышестоящий по отношению к тому, который применил неконституционный закон, суд. Соответствующий суд должен возобновить производство по делу и назначить новое рассмотрение дела на основании выводов Конституционного Суда Российской Федерации. Если неконституционный закон применен органами власти, но не судебным органом, данный орган власти должен заново рассмотреть дело на основании выводов Конституционного Суда Российской Федерации.

Согласно ст. 79 указанного закона, действовавшего в то время, если Конституционный Суд Российской Федерации объявляет закон противоречащим Конституции Российской Федерации, такой закон утрачивает силу.

1. Заявитель жаловался, ссылаясь на п. 1 ст. 6 Конвенции, на то, что Конституционный Суд Российской Федерации провел слушание его дела в его отсутствие.

2. Далее, заявитель жаловался, ссылаясь на ст. 1 Протокола N 1 к Конвенции и ст. 14 Конвенции, на то, что его обязали производить отчисления в Пенсионный фонд Российской Федерации на основании Закона 1999 г., в то время как Конституционный Суд Российской Федерации отменил соответствующие положения данного закона ввиду того, что они были дискриминационными и неконституционными.

3. Заявитель также жаловался, ссылаясь на п. 2 ст. 4 Конвенции, на то, что постановление Конституционного Суда Российской Федерации помешало ему оставить свою работу, поскольку в случае, если бы он ушел с работы, он бы никогда не получил назад выплаты, произведенные им в соответствии со старым Законом. Заявитель полагал, что такая ситуация может рассматриваться как "принудительный труд".

1. Заявитель жаловался, ссылаясь на п. 1 ст. 6 Конвенции, на то, что Конституционный Суд Российской Федерации не уведомил его о дате слушаний его дела, и дело было рассмотрено в его отсутствие. Пункт 1 ст. 6 Конвенции в части, применимой к настоящему делу, гласит:

"Каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях_ имеет право на справедливое_ разбирательство дела_ судом_".

Прежде всего, Европейский Суд напомнил, что разбирательство в конституционном суде в принципе не подпадает в сферу применения п. 1 ст. 6 Конвенции (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Зюссманн против Германии" (Si_mann v. Germany), жалоба N 20024/92, Reports 1996-IV, § 39). В каждом конкретном деле Европейский Суд должен решить вопрос о том, имеет ли определяющее значение результат такого разбирательства при определении "гражданских прав и обязанностей" заявителя (см. упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Зюссманн против Германии", § 39).

Если разбирательство по делу в конституционном суде является частью разбирательства в судах общей юрисдикции, например, когда национальные суды направляют запрос в конституционный суд о конституционности соответствующих положений закона, разбирательство в конституционном суде может подлежать, в большей или меньшей степени, оценке соответствия такого разбирательства ст. 6 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Бок против Германии" (Bock v. Germany) от 29 марта 1989 г., Series А, N 150, § 37, и Постановление Европейского Суда по делу "Руис-Матеос против Испании" (Ruiz-Mateos v. Spain) от 23 июня 1993 г., Series А, N 262, § 55 - 68). Это неприменимо к жалобам, поданным в Европейский Суд, которые касаются индивидуальных жалоб, поданных непосредственно в конституционный суд и направленных на отмену закона ввиду его неконституционности.

Однако Европейскому Суду не нужно рассматривать в настоящем деле, применима ли к настоящему разбирательству в Конституционном Суде Российской Федерации ст. 6 Конвенции. Даже если предположить, что ст. 6 Конвенции применима, данная часть жалобы заявителя является неприемлемой по следующим основаниям.

Европейский Суд напомнил, что применительно к разбирательству по уголовному делу право обвиняемого присутствовать на слушании дела, в рамках которого ему предъявлено уголовное обвинение, является основополагающим моментом соблюдения справедливости судебного разбирательства (см. Постановление Европейского Суда по делу "Экбатани против Швеции" (Ekbatani v. Sweden) от 26 мая 1988 г., Series А, N 134, § 25). Однако присутствие сторон гражданского дела не настолько значимо. Прецедентное право конвенционных органов устанавливает, что право лично присутствовать при рассмотрении гражданского дела как таковое не гарантируется, если в ходе такого разбирательства стороны представлены своими адвокатами, но право на справедливое судебное разбирательство может предполагать, в определенных делах и при определенных обстоятельствах, право присутствовать на судебном заседании лично, в частности, в тех делах, в которых личные качества и образ жизни лица непосредственно относятся к формированию мнения суда (см. Решение Европейской Комиссии по делу "Х. против Швеции" (X. v. Sweden) от 30 июня 1959 г., жалоба N 434/58, Yearbook 2, р. 370).

В настоящем деле Конституционный Суд Российской Федерации провел открытое слушание.

Предметом рассмотрения Конституционным Судом была конституционность положений законов о пенсионном страховании. Конституционный Суд разрешил этот вопрос одной лишь ссылкой на Конституцию Российской Федерации и объявил законы неконституционными, таким образом проведя абстрактный обзор законодательства. Заявитель, равно как и другие лица, подавшие жалобы в Конституционный Суд, должны были подпадать под сферу применения указанных законов, но это обстоятельство относилось лишь к положению заявителей и никак не касалось разбирательства в Конституционном Суде Российской Федерации, который не рассматривал вопросы фактов относительно положения конкретных заявителей. Таким образом, юрисдикция Конституционного Суда Российской Федерации по данному делу была ограничена вопросами права и не распространялась на фактическую сторону жалоб.

Заявитель являлся одним из 2057 нотариусов России, которые оспорили указанные законы в Конституционном Суде Российской Федерации и жалобы которых были объединены в одно производство. Один из нотариусов - председатель Московской городской нотариальной палаты - в действительности присутствовал на слушании дела в Конституционном Суде Российской Федерации. Следует предполагать, что он представлял интересы всех нотариусов, подавших жалобы.

Из доводов заявителя не следует, что он обратился в Конституционный Суд Российской Федерации с получением права на участие в судебном заседании. Более того, заявителю не препятствовали представить свои доводы или доказательства в письменном виде. Европейский Суд не убежден, что личное участие заявителя было необходимо для формирования мнения Конституционного Суда Российской Федерации.

Европейский Суд отмечает, что заявитель мог узнать о заседании по его делу из объявлений, которые Конституционный Суд Российской Федерации вывешивает на здании, в котором он находится, а также публикует в средствах массовой информации.

Принимая во внимание характер судебного разбирательства, число лиц, имеющих общий интерес, жалобы которых были объединены в одно производство и рассмотрены на одном судебном заседании, их представительство на заседании, отсутствие необходимости личного присутствия заявителя и уведомление общественности о судебном заседании, Европейский Суд не установил, что неуведомление заявителя лично о судебном заседании Конституционным Судом Российской Федерации, лишившее заявителя возможности лично присутствовать на слушании его дела, нарушило права, гарантируемые п. 1 ст. 6 Конвенции.

Следовательно, данная часть жалобы должна быть отклонена как явно необоснованная в соответствии с п. 3 и 4 ст. 35 Конвенции.

2. Далее, заявитель жаловался, ссылаясь на ст. 1 Протокола N 1 к Конвенции, на то, что он продолжал производить выплаты согласно Закону о пенсионных отчислениях 1999 г., даже несмотря на то, что этот закон был объявлен неконституционным, поскольку являлся дискриминационным, но остался в силе. Заявитель также жаловался, ссылаясь на ст. 14 Конвенции, на то, что на него нельзя было налагать обязательство по произведению выплат на основании дискриминационного закона.

Статья 1 Протокола N 1 к Конвенции гласит:

"Каждое физическое или юридическое лицо имеет право на уважение своей собственности. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права.

Предыдущие положения не умаляют права государства обеспечивать выполнение таких законов, какие ему представляются необходимыми для осуществления контроля за использованием собственности в соответствии с общими интересами или для обеспечения уплаты налогов или других сборов или штрафов".

Статья 14 Конвенции гласит:

"Пользование правами и свободами, признанными в настоящей Конвенции, должно быть обеспечено без какой бы то ни было дискриминации по признаку пола, расы, цвета кожи, языка, религии, политических или иных убеждений, национального или социального происхождения, принадлежности к национальным меньшинствам, имущественного положения, рождения или по любым иным признакам".

Европейский Суд, прежде всего, отмечает, что ст. 1 Протокола N 1 к Конвенции гарантирует в принципе право собственности. Она содержит в себе три четких правила. Первое правило, изложенное в первом предложении пункта 1, является основным правилом и формулирует принцип уважения собственности. Второе правило, изложенное во втором предложении пункта 1, охватывает вопрос о лишении собственности и ставит ее в зависимость от определенных условий. Третье правило, изложенное в пункте 2, признает, что Высокие Договаривающиеся Стороны имеют право помимо других действий осуществлять контроль за использованием собственности в соответствии с общими интересами и для обеспечения уплаты налогов и прочих сборов и штрафов. Установлено, что "сборы" по смыслу настоящей статьи включают в себя обязательные отчисления в рамках систем государственных пенсий (см. Постановление Европейского Суда по делу "Ван Раальте против Нидерландов" (Van Raalte v. Netherlands) от 21 февраля 1997 г., Reports 1997-I, § 34-35).

Однако эти три правила не являются "отдельными" в том смысле, что они не являются невзаимосвязанными: второе и третье правило касаются определенных случаев ущемления права на уважение собственности и поэтому должны толковаться в свете основного принципа, отраженного в первом правиле (см., среди прочих прецедентов, Постановление Европейского Суда по делу "Газус Дозье- унд Фердертехник ГмбХ" против Нидерландов" (Gasus Dosier- und Ferdertechnik GmbH v. Netherlands) от 23 февраля 1995 г., Series А, N 306-В, § 55).

Европейский Суд счел, что обжалуемое в настоящем деле вмешательство должно рассматриваться в свете "обеспечения уплаты налогов и прочих сборов" и подпадать под применение второго правила п. 2 ст. 1 Протокола N 1 к Конвенции. Данный пункт прямо предусматривает право Высокой Договаривающейся Стороны принимать любые законы в области налогообложения, которые они сочтут необходимыми в целях обеспечения уплаты налогов и прочих сборов при условии, что "такие меры не будут представлять собой произвольную конфискацию" (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Газус Дозье- унд Фердертехник ГмбХ" против Нидерландов", § 59).

Европейский Суд отмечает, что Конституционный Суд Российской Федерации объявил некоторые положения указанного закона 1999 г. неконституционными и установил, что до принятия нового закона выплаты должны производиться в соответствии с Законом 1999 г., а после принятия нового закона они будут засчитаны в счет будущих отчислений.

Европейский Суд напомнил, что принцип правовой определенности, безусловно присущий прецедентному праву конвенционных органов, может освобождать государство от восстановления правовых актов и положений, которые предшествовали вынесению постановлений Европейского Суда, согласно которым положения национального законодательства были объявлены не соответствующими Конвенции. Такой же принцип применяется к ситуациям, когда Конституционный Суд отменяет положения национального законодательства как неконституционные (см. Постановление Европейского Суда по делу "Маркс против Бельгии" (Marckx v. Belgium) от 13 июня 1979 г., Series А, N 31, § 58). Эти принципы приводят к выводу о том, что нарушение гарантий ст. 1 Протокола N 1 к Конвенции отсутствует, если национальный суд, объявивший положения налогового законодательства неконституционными, не отменяет, а устанавливает, что они остаются в силе до тех пор, пока не вступят в силу новые положения законодательства по данному вопросу (см. Решение Европейского Суда по делу "Вальден против Лихтенштейна" (Walden v. Liechtenstein) от 16 марта 2000 г., жалоба N 33916/96, и Решение Европейской Комиссии по делу "J.R. против Германии" (J.R. v. Germany) от

18 октября 1995 г., жалоба N 22651/93, DR 83, р. 14), или если суд устанавливает, что его решение, которым положения налогового законодательства объявлены неконституционными, имеет ограниченную силу или вынесено только с прицелом на будущее (см. Решение Европейской Комиссии по делу "Мика против Австрии" (Mika v. Austria) от 26 июня 1996 г., жалоба N 26560/95), или если законодатель устанавливает, что налоговое законодательство, отменяющее предыдущее судебное решение, может применяться только в будущем (см. Решение Европейской Комиссии по делу "НАП Холдингз ЮК Лимитед" против Соединенного Королевства" (NAP Holdings UK Ltd v. United Kingdom) от 12 апреля 1996 г., жалоба N 27721/95).

Поэтому когда Конституционный Суд Российской Федерации временно оставил в силе, исключительно на переходный период, неконституционный закон, это было сделано, как представляется, из опасения создания существенного пробела в законодательстве в налоговой сфере. Такой взгляд представляется правомерным с точки зрения правовой определенности и, таким образом, не может рассматриваться как "произвольная конфискация". В данных обстоятельствах Европейский Суд пришел к выводу, что в настоящем деле отсутствует нарушение прав собственности заявителя.

Далее, заявитель жаловался, ссылаясь на ст. 14 Конвенции, на то, что он вынужден производить отчисления в соответствии с Законом 1999 г. после того, как этот закон был объявлен неконституционным, поскольку являлся дискриминационным. Принимая во внимание указанные выше выводы в отношении ст. 1 Протокола N 1 к Конвенции, касающиеся продолжения применения закона, объявленного неконституционным, Европейский Суд счел, что нет необходимости рассматривать факты дела применительно к ст. 14 Конвенции.

Следовательно, данная часть жалобы должна быть отклонена как явно необоснованная в соответствии с п. 3 и 4 ст. 35 Конвенции.

3. Наконец, заявитель жаловался, ссылаясь на п. 2 ст. 4 Конвенции, на то, что решение Конституционного Суда Российской Федерации заставило его продолжать работать вопреки его воле. Пункт 2 ст. 4 Конвенции в части, применимой к настоящему делу, гласит:

"Никто не должен привлекаться к принудительному или обязательному труду".

Однако Европейский Суд отметил, что заявитель может беспрепятственно уйти с работы. Следовательно, данная часть жалобы является явно необоснованной и должна быть отклонена в соответствии с п. 3 и 4 ст. 35 Конвенции.