Designus / Depositphotos.com

Конституционный Суд РФ вынес "судейское" определение об отказе в проверке на соответствие Конституции Российской Федерации процессуальной нормы о производстве обыска (ч. 11 ст. 182 Уголовно-процессуального кодекса) (Определение Конституционного Суда РФ от 14 января 2020 г. № 4-О).

Ранее следователь не разрешил адвокату учредителя организации присутствовать во время обыска в помещении организации. Суды общей юрисдикции, рассмотрев жалобу адвоката в порядке ст. 125 УПК РФ, сочли ее необоснованной, а действия следователя законными, потому что:

• недопуск адвоката, прибывшего после начала обыска к месту его проведения, не противоречит нормам УПК РФ,
• ходатайства о допуске к участию адвоката в этом обыске перед его началом в рассматриваемой ситуации не поступали,
• к тому же у следователя имелись основания полагать, что адвокат может препятствовать проведению обыска.

Конституционный Суд РФ счел, что для разрешения поставленного заявителем вопроса не требуется вынесение итогового решения в виде постановления, однако отметил следующее:

• производство обыска в помещении юридического лица затрагивает интересы как лиц, которые гипотетически могут стать обвиняемыми по уголовному делу, так и учредителей или участников юридического лица, не являющихся подозреваемыми, обвиняемыми. Следовательно, обеспечение их права на квалифицированную юридическую помощь применительно к взаимоотношениям с государством, связанным (обусловленным) с производством по уголовному делу, выступает важнейшей гарантией защиты прав указанных лиц при проведении обыска в помещении юридического лица;
• КС РФ ранее уже указывал, что ч. 11 ст. 182 УПК РФ не может рассматриваться как позволяющая следователю произвольно отклонить ходатайство лица, в чьем жилище производится обыск, о допуске адвоката (защитника) для участия в таком следственном действии. Сформулированная позиция в равной мере распространяется и на владельца обыскиваемого нежилого помещения, в том числе на юридическое лицо;
• по смыслу ряда норм УПК РФ, требование о незамедлительном обеспечении права на помощь адвоката (защитника) не может быть распространено на случаи проведения следственных действий, которые не связаны с дачей лицом показаний и подготавливаются и проводятся без предварительного уведомления лица об их производстве ввиду угрозы уничтожения (утраты) доказательств, например, на обыск, проведение которого не приостанавливается для явки адвоката. Это, впрочем, не исключает участия явившегося адвоката лица, в помещении которого производится обыск, в данном следственном действии для оказания ему квалифицированной юридической помощи;
• оспариваемые нормы – вопреки утверждению заявителя – не предполагает возможности отказа в допуске к участию явившегося на обыск адвоката лица, в помещении которого он производится, и предоставляют ему право присутствовать при обыске, а следователя обязывают обеспечить возможность осуществления этого права;
• воспрепятствование присутствию адвоката лица, в помещении которого производится обыск, при проведении указанного следственного действия является нарушением уголовно-процессуального закона;
• следовательно, суд в случае поступления обращения от юридического лица, признав факт нарушения права владельца помещения на присутствие адвоката при обыске (ст. 125, ч. 5 ст.165 УПК РФ), вправе вынести частное определение (постановление) в адрес органов дознания, предварительного следствия о фактах нарушений закона, требующих принятия необходимых мер (ч. 4 ст. 29 УПК РФ),
• а юридическое лицо в этом случае вправе воспользоваться компенсаторными механизмами, предусмотренными законодательством (обратиться в суд в порядке гражданского судопроизводства о возмещении вреда, требовать привлечения должностных лиц к ответственности и др.).