Резолютивная часть постановления объявлена 07 декабря 2021 года.

Постановление в полном объеме изготовлено 08 декабря 2021 года.

Арбитражный суд Северо-Кавказского округа в составе председательствующего Черных Л.А., судей Конопатова В.В. и Посаженникова М.В., при участии в судебном заседании, проводимом с использованием системы видеоконференц-связи с Арбитражным судом Ростовской области (судья Твердой А.А., секретарь судебного заседания Горбенко Е.Г.), ведении протокола судебного заседания помощником судьи Черновым А.В., от заявителя - общества с ограниченной ответственностью "СТЕК" (ИНН 6161033054 ОГРН 1026102900955) - Торговой Н.А. (доверенность от 06.12.2021), от заинтересованного лица - Межрайонной Инспекции Федеральной налоговой службы N 23 по Ростовской области (ИНН 6166069008, ОГРН 1096166000919) - Титовой Н.А. (доверенность от 06.12.2021), Редкокашиной В.С. (доверенность от 06.12.2021), Харенко Г.В. (доверенность от 16.07.2021), рассмотрев кассационную жалобу общества с ограниченной ответственностью "СТЕК" на решение Арбитражного суда Ростовской области от 10.03.2021 и постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 27.08.2021 по делу N А53-24584/2020, установил следующее.

ООО "СТЕК" (далее - общество) обратилось в арбитражный суд с заявлением о признании незаконным бездействия Межрайонной Инспекции Федеральной налоговой службы N 23 по Ростовской области (далее - инспекция), выразившегося в длительном (более года) необоснованном, без уведомления налогоплательщика, нарушении срока принятия решения по результатам выездной налоговой проверки, установленного статей 101 Налогового кодекса Российской Федерации; недействительным решения от 04.03.2020 N 11-21 об отказе в привлечении к ответственности за совершение налогового правонарушения (уточенные требования, принятые судом в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Решением суда от 10.03.2021, оставленным без изменения постановлением апелляционной инстанции от 27.08.2021, в удовлетворении требований отказано. Судебные акты мотивированы направленностью действий общества и его контрагентов на получение необоснованной налоговой выгоды в виде незаконного возмещения НДС из бюджета и уменьшения налогооблагаемой базы по налогу на прибыль организаций (далее - налог на прибыль) по хозяйственным операциям со спорными контрагентами.

В Арбитражный суд Северо-Кавказского округа обратилось общество с кассационной жалобой, просит решение суда и постановление апелляционной инстанции отменить, удовлетворить требование. Указывает, что суд неправильно применил нормы права, его выводы об установленных обстоятельствах не соответствуют материалам дела. Инспекция не доказала нереальность хозяйственных операций между обществом и его контрагентами, наличие в представленных в ходе проверки первичных документах недостоверных, противоречивых, неполных сведений. Общество представило все надлежащим образом оформленные документы по взаимоотношениям со спорными контрагентами, проявило должную степень осмотрительности при их выборе. Решение инспекции принято с нарушением установленного пунктом 1 статьи 101 Налогового кодекса Российской Федерации (далее - Кодекс) срока, что повлекло за собой существенное нарушение прав общества и неправомерное начисление пеней. Суд не дал должной правовой оценки всем представленным в материалы дела доказательствам и доводам общества и ссылкам общества на судебную практику. При доначислении налога на прибыль инспекция не определила действительный объем налоговых обязанностей, неприменение подпункта 7 пункта 1 статьи 31 Кодекса повлекло неправомерное доначисление налога на прибыль в размере, не соответствующем фактическим обязанностям общества.

В отзыве на кассационную жалобу инспекция просит оставить судебные акты без изменения как законные и обоснованные, а кассационную жалобу - без удовлетворения.

В судебном заседании представители лиц, участвующих в деле, поддержали доводы кассационной жалобы и отзыва на нее.

Арбитражный суд Северо-Кавказского округа, изучив материалы дела, проверив законность судебных актов, оценив доводы кассационной жалобы и отзыва, выслушав представителей участвующих в деле лиц, считает, что кассационная жалоба удовлетворению не подлежит по следующим основаниям.

Суд установил и материалами дела подтверждается, что инспекция провела выездную налоговую проверку правильности исчисления, полноты и своевременности уплаты обществом в бюджет в том числе налога на добавленную стоимость (далее - НДС), налога на прибыль за период с 01.01.2014 по 31.12.2016, по результатам которой составила акт от 12.09.2018 N 11-21 и приняла решение от 04.03.2020 N 11-21 о начислении 7 139 552 рублей НДС, 7 932 835 рублей налога на прибыль, 3 597 335 рублей 46 копеек пеней по НДС и 3 965 710 рублей 88 копеек пеней по налогу на прибыль.

Решением Управления Федеральной налоговой службы по Ростовской области от 13.05.2020 N 15-18/1409 апелляционная жалоба общества на решение инспекции от 04.03.2020 N 11-21 оставлена без удовлетворения.

Общество обжаловало решение инспекции в арбитражный суд.

Суд правильно установил все фактические обстоятельства по делу, полно и всесторонне их исследовал, оценил представленные доказательства и доводы участвующих в деле лиц в соответствии со статьей 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - Арбитражный процессуальный кодекс), к установленным по делу обстоятельствам правильно применил положения статей 54.1, 169, 171, 172, 173, 247, 252 Кодекса, учел разъяснения, содержащиеся в постановлении Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 12.10.2006 N 53 "Об оценке арбитражными судами обоснованности получения налогоплательщиком налоговой выгоды" (далее - постановление N 53), и обоснованно отказал обществу в удовлетворении заявления.

Суд установил, что основанием для начисления НДС, налога на прибыль и пеней послужил вывод инспекции о том, что в целях получения необоснованной налоговой выгоды в виде незаконного применения вычетов по НДС и уменьшения налогооблагаемой базы по налогу на прибыль общество участвовало в формальном документообороте с ООО "АрхПроектСтрой" и ООО "Паритет" (далее - спорные контрагенты) в отсутствие реальных хозяйственных отношений с этими контрагентами.

Суд установил, что спорные контрагенты заявлены в качестве субподрядчиков, выполняющих для общества комплекс работ по договорам строительного субподряда на следующих объектах: "Бизнес-комплекс со встроенной автостоянкой" (г. Ростов-на-Дону ул. Сиверса д 2а), "Завод по производству биаксиально-ориентированной полипропиленовой пленки мощностью 60 тыс. тонн в ассортименте" (Ростовская обл. г. Шахты ул. Шапкина д. 2а), объект по адресу Ростовская обл. г. Аксай ул. Шолохова д. 3а, ОАО "Киноконцертный комплекс "Юбилейный".

Соглашаясь с выводом инспекции о нереальном характере взаимоотношений общества с ООО "АрхПроектСтрой", суд счел документально подтвержденными и обоснованными доводы инспекции о том, что ООО "АрхПроектСтрой" не имеет объективных возможностей как для выполнения работ, услуг, так и для осуществления посреднической деятельности по реализации товаров, работ, услуг. Эта организация не имеет основных и транспортных средств, материальных и трудовых ресурсов, производственных активов, складских помещений; документы по требованию налоговых органов не представила; имеет номинального руководителя и учредителя, не обладающего необходимыми знаниями и навыками для управления организацией по заявленному виду деятельности (строительство зданий и сооружений). Анализ движения денежных средств по расчетным счетам контрагента указывает на транзитный характер совершаемых финансовых операций с последующим обналичиванием денежных средств через карты физических лиц, в том числе и руководителя организации. Для контрагента характерен высокий удельный вес налоговых вычетов по НДС; размер расходов субподрядчика в целях налогообложения прибыли максимально приближен к доходам; финансово-хозяйственная деятельность ООО "АрхПроектСтрой" организована лицом, не заявленным в регистрационных документах организации.

Суд отметил, что договор с ООО "АрхПроектСтрой" заключен 18.02.2020, т. е. через 4 дня после его создания, в отсутствие сформированной деловой репутации и до получения свидетельства саморегулируемой организации, что свидетельствует о том, что общество не проявило должную степень осмотрительности и осторожности при выборе контрагента.

При этом техническая документация, акты освидетельствования скрытых работ между обществом и ООО "АрхПроектСтрой" не составлялись. Заказчики не согласовывали привлечение обществом для выполнения работ ООО "АрхПроектСтрой", не владели информацией о том, что работы выполнены не силами общества, а переданы на исполнение ООО "АрхПроектСтрой". В общих журналах работ исполнителем работ указано только общество, сведения о выполнении работ какими-либо подрядными организациями, отсутствуют; журналы инструктажа технике безопасности работников отсутствуют; при входе на строительные объекты все работники общества и субподрядные организации, проходили на объекты и принимали участие в выполнении работ от имени общества, от имени субподрядных организаций пропуски не предъявлялись. Свидетельство на допуск к работам, оказывающим влияние на безопасность объектов капитального строительства, ООО "АрхПроектСтрой" получило по подложным документам, представив в саморегулируемую организацию фиктивные сведения о наличии образования у специалистов. Часть работ с 2015 по 2016 годы выполняли строительные бригады ИП Алексаняна А.А., ИП Беризенко СВ., которые от своего имени нанимали физических лиц для работ на спорных объектах.

Кроме того, из протоколов допроса работников общества и сотрудников заказчиков (генеральных подрядчиков) следует, что ООО "АрхПроектСтрой" никому не знакомо. Руководитель общества не смог дать конкретных показаний об обстоятельствах заключения и исполнения договоров с ООО "АрхПроектСтрой", указал, что с директором ООО "АрхПроектСтрой" не знаком.

Суд указал, что поставщиками ООО "АрхПроектСтрой" являлись организации, которые целенаправленно создали искаженные, искусственные договорные отношения между собой, имитацию финансово-хозяйственной деятельности, формальный документооборот. При этом суд учел, что поставщики товаров, работ, услуг для ООО "АрхПроектСтрой" не представили в налоговый орган документы, подтверждающие взаимоотношения с ООО "АрхПроектСтрой", применяли разные налоговые режимы (общий режим, УСН); должностные лица организаций при допросе отрицали руководство фирмами; при значительных оборотах налоги к уплате в бюджет организациями исчислены в минимальных размерах. Участники цепочки создали схему взаимоотношений между собой, в результате которой денежные средства аккумулировались на счетах одной - трех организаций, далее "обналичивались" через счета физических лиц (в т.ч. должностных лиц участников хозяйственной цепочки). При этом должностные лица одной организации являлись одновременно должностными лицами другой организации; все операции по счетам организаций имели транзитный характер.

Кроме того, суд учел, что решением Арбитражного суда Ростовской области от 21.08.2019 по делу N А53-41180/2018, оставленным без изменения постановлением суда апелляционной инстанции от 01.11.2019, установлен факт недобросовестности контрагента ООО "АрхПроектСтрой" за аналогичный период времени. При этом поставщиками ООО "АрхПроектСтрой" являлись организации, которые создали искаженные, искусственные договорные отношения между собой, имитацию финансово-хозяйственной деятельности, формальный документооборот. Все операции по счетам организации имели транзитный характер расчетов.

Соглашаясь с фиктивностью взаимоотношений общества с ООО "Паритет", суд учел, что оно находилось в г. Воронеже и 29.04.2016 присоединилось к ООО "Арфа"; документы по требованию не представило. Организация не обладает объективными возможностями для достижения результатов хозяйственных операций, т. к. не имеет основных и транспортных средств, материальных и трудовых ресурсов, производственных активов, складских помещений; имеет номинального руководителя, который не владеет информацией об операциях с поставщиками и покупателями и реальном состоянии организации. Удельный вес налоговых вычетов субподрядчика составляет 99%, расходы максимально приближены к доходам, он уплачивает налоги в минимальных размерах. Из показаний работников общества следует, что на строительном объекте для общества выполняли работы ИП Беризенко С.В., ИП Алексанян А.А., ООО "Инновационные технологии строительства", ООО "Строительные технологии".

Суд учел пояснения директора ООО "Паритет" Кротова В.Г. о том, что в 2014 - 2015 годах он являлся директором и учредителем организации, исполнительный орган организации находился в г. Воронеже и в г. Ростове-на-Дону, все первичные документы Кротов В.Г. подписывал лично, покупателей и поставщиков ООО "Паритет" в 2014 - 2015 годах не помнит, ни с кем из директоров не знаком, все документы приносили на подпись. Субподрядные работы ООО "Паритет" выполняло не своими силами, названий организаций и индивидуальных предпринимателей, которые выполняли субподрядные работы, поставляли и покупали товары, Кротов В.Г. не помнит.

Из протокола опроса директора общества следует, что он лично не знаком с директором ООО "Паритет", никогда его не видел, контактов не сохранил; представители ООО "Паритет" самостоятельно нашли общество и предложили свои услуги; кто приносил исполнительные документы от ООО "Паритет" в офис общества не знает.

При таких обстоятельствах суд сделал обоснованный вывод о нереальности хозяйственных взаимоотношения общества с ООО "АрхПроектСтрой" и ООО "Паритет". Суд установил, что инспекция признала необоснованными затраты исключительно по подрядным работам, которые ООО "АрхПроектСтрой" и ООО "Паритет" фактически не выполняли. При этом общество не проявило должную степень осмотрительности и осторожности при заключении спорных сделок.

Суд обоснованно исходил из того, что совершение сделок с контрагентами, не обремененными основными и транспортными средствами, трудовыми ресурсами (наличие которых обеспечивает объективную возможность хозяйствующего субъекта выполнять договорные обязательства) как экономически выгодных для налогоплательщика в предпринимательских интересах, не освобождает его от обязанности надлежащими документами, содержащими достоверные сведения, в публично-правовых интересах подтвердить право на применение вычетов по НДС.

Суд с учетом установленных им фактических обстоятельств совершения хозяйственных операций со спорными субподрядчиками обоснованно отклонил и довод общества о наличии оснований определения расходов, уменьшающих налогооблагаемую базу по налогу на прибыль, по правилам, определенным статьей 31 Кодекса.

Отказывая в удовлетворении требования в этой части, суд руководствовался положениями пункта 1 и подпункта 2 пункта 2 статьи 54.1, статей 169, 171 - 271 и 252 Кодекса, разъяснениями, данными в постановлении Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 12.10.2006 N 53 "Об оценке арбитражными судами обоснованности получения налогоплательщиком налоговой выгоды" (далее - постановление N 53), и согласился с выводами инспекции о направленности действий общества на получение необоснованной налоговой выгоды за счет применения налоговых вычетов НДС и включения в состав расходов по налогу на прибыль затрат на приобретение фиктивных услуг по перевозке готовой продукции. Суд признал, что в сложившейся ситуации экономический источник для вычета (возмещения) налога не создан в силу действий самого налогоплательщика, поведение которого было направлено на извлечение необоснованной налоговой выгоды.

Вывод о документальной неподтвержденности спорных расходов как понесенных именно в рамках сделки с конкретными контрагентами не может приводить к безусловному отказу в признании таких расходов для целей исчисления налога на прибыль, а влечет необходимость установления расходной части расчетным путем на основании подпункта 7 пункта 1 статьи 31 Кодекса.

Поскольку вычет расходов из налогооблагаемой прибыли влечет уменьшение размера налоговой обязанности и является формой налоговой выгоды, обоснованность получения этой выгоды может являться предметом оспаривания по основаниям, связанным со злоупотреблением правом, и подлежит оценке судом с учетом необходимости реализации в правоприменительной практике таких публично значимых целей, вытекающих из положений пунктов 1 и 3 статьи 3 Кодекса, как поддержание стабильности налоговой системы, стимулирование участников оборота к вступлению в договорные отношения преимущественно с контрагентами, ведущими реальную хозяйственную деятельность и уплачивающими налоги, обеспечение нейтральности налогообложения по отношению ко всем плательщикам, которые действовали осмотрительно в хозяйственном обороте и не участвовали в уклонении от налогообложения.

При оценке обоснованности налоговой выгоды согласно пункту 1 постановления N 53 предполагается, что действия налогоплательщика, имеющие своим результатом получение налоговой выгоды, экономически оправданны, а сведения, содержащиеся в налоговой декларации и бухгалтерской отчетности, - достоверны. Представление налогоплательщиком в налоговый орган всех надлежащим образом оформленных документов, предусмотренных законодательством о налогах и сборах, в целях получения налоговой выгоды является основанием для ее получения, если налоговым органом не доказано, что сведения, содержащиеся в этих документах, неполны, недостоверны и (или) противоречивы.

В силу правовых позиций Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации (пункты 4, 9 и 11 постановления N 53), налоговая выгода не может быть признана обоснованной, если получена налогоплательщиком вне связи с осуществлением реальной предпринимательской или иной экономической деятельности. Если судом установлено, что главной целью, преследуемой налогоплательщиком, являлось получение дохода исключительно или преимущественно за счет налоговой выгоды в отсутствие намерения осуществлять реальную экономическую деятельность, в признании обоснованности ее получения может быть отказано. Признание налоговой выгоды необоснованной не должно затрагивать иные права налогоплательщика, предусмотренные законодательством о налогах и сборах.

С учетом изложенного, выявление необоснованной налоговой выгоды не предполагает определения налоговой обязанности в относительно более высоком размере, что по сути означало бы применение санкции, а может служить основанием для доначисления суммы налога, подлежащей уплате в бюджет таким образом, как если бы налогоплательщик не злоупотреблял правом (определения Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 05.04.2018 N 305-КГ17-20231, 06.03.2018 N 304-КГ17-8961, 30.09.2019 N 307-ЭС19-8085, 28.10.2019 N 305-ЭС19-9789 и др.).

Цель противодействия налоговым злоупотреблениям в данном случае реализуется за счет исключения возможности извлечения налоговой выгоды налогоплательщиками, использующими формальный документооборот с участием компаний, не ведущих реальной экономической деятельности и не исполняющих налоговые обязательства в связи со сделками, оформляемыми от их имени ("технические" компании), при том, что лицом, осуществляющим исполнение, является иной субъект.

Исходя из необходимости реализации вышеназванных публичных целей противодействия налоговым злоупотреблениям и поддержания в правоприменительной практике финансовых стимулов правомерного поведения участников оборота, в упомянутых в подпункте 2 пункта 2 статьи 54.1 Кодекса случаях последствия участия налогоплательщика в формальном документообороте должны определяться с учетом его роли в причинении потерь казне.

Соответственно, расчетный способ определения налоговой обязанности на основании имеющейся у налогового органа информации о налогоплательщике, а также данных об иных аналогичных налогоплательщиках (подпункт 7 пункта 1 статьи 31 Кодекса) подлежит применению, если допущенное налогоплательщиком нарушение сводится к документальной неподтвержденности совершенной им операции, нарушению правил учета, что, как правило, имеет место, если налогоплательщик не участвовал в уклонении от налогообложения, организованном иными лицами, но не проявил должную осмотрительность при выборе контрагента и взаимодействии с ним (пункт 10 постановления N 53).

Из этого же исходил Пленум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, указывая в пункте 8 постановления от 30.07.2013 N 57 "О некоторых вопросах, возникающих при применении арбитражными судами части первой Налогового кодекса Российской Федерации", что положениями подпункта 7 пункта 1 статьи 31 Кодекса необходимо руководствоваться как в случае отсутствия у налогоплательщика соответствующих документов, так и при признании их ненадлежащими. Подписание первичных учетных документов неустановленным или неуполномоченным лицом, нарушение контрагентом налогоплательщика законодательства о налогах и сборах, не могут рассматриваться в качестве самостоятельного основания для признания уменьшения налогоплательщиком налоговой базы и (или) суммы подлежащего уплате налога неправомерным.

Напротив, если цель уменьшения налоговой обязанности за счет организации формального документооборота с участием "технических" компаний преследовалась непосредственно налогоплательщиком или, по крайней мере, при известности налогоплательщику об обстоятельствах, характеризующих его контрагента как "техническую" компанию, применение расчетного способа определения налоговой обязанности в такой ситуации не отвечало бы предназначению данного института, по сути уравнивая в налоговых последствиях субъектов, чье поведение и положение со всей очевидностью не является одинаковым: налогоплательщиков, допустивших причинение потерь казне для получения собственной налоговой выгоды, и налогоплательщиков, не обеспечивших должное документальное подтверждение осуществленных ими операций.

В то же время право на вычет фактически понесенных расходов при исчислении налога на прибыль может быть реализовано налогоплательщиком, содействовавшим в устранении потерь казны - раскрывшим в соответствии с требованиями подпункта 6 пункта 1 статьи 23, пункта 1 статьи 54 Кодекса сведения и документы, позволяющие установить лицо, осуществившее фактическое исполнение по сделке, осуществить его налогообложение и, таким образом, вывести фактически совершенные хозяйственные операции из "теневого" (не облагаемого налогами) оборота.

Обществом в ходе проведения налоговой проверки, рассмотрения ее результатов, а равно при рассмотрении дела в суде не были раскрыты сведения и доказательства, позволяющие установить, какая часть субподрядных работ в интересах общества (действующего по договору подряда с заказчиком) выполнена соответствующими контрагентами-субподрядчиками, и какая часть из зачисленных на счета физических лиц денежных средств имела отношение к оплате осуществленных в интересах заказчика (и общества, осуществлявшего спорные работы по договору подряда) и сформировала облагаемый налогами доход субподрядчиков, а не к "обналичиванию" денежных средств, то есть была осуществлена на легальном основании.

При таком положении суд сделал обоснованный вывод об отсутствии у общества права на учет спорных расходов в полном объеме при исчислении налога на прибыль, а доводы общества о необходимости определения недоимки путем установления величины его расходов расчетным способом по подпункту 7 пункта 1 статьи 31 Кодекса при вышеназванных обстоятельствах не могут быть признаны правомерными.

Применительно к установленным по делу обстоятельствам и представленным в материалы дела доказательствам суд сделал обоснованный вывод о том, что действия общества и его контрагентов направлены на искусственное создание условий для незаконного применения налоговых вычетов и уменьшения налоговой базы при исчислении налога на прибыль, что свидетельствует об умышленном характере действий общества и его участии в незаконной схеме по минимизации налогов, подлежащих уплате в бюджет.

Отказывая в удовлетворении заявленного обществом требования о признании незаконным бездействия инспекции, выразившегося в длительном нарушении установленного пунктом 1 статьи 101 Кодекса срока принятия решения по результатам выездной налоговой проверки, суд счел это нарушение не свидетельствующим о наличии оснований для отмены решения, так как установленный в пунктом 1 статьи 101 Кодекса срок на вынесение решения по результатам рассмотрения материалов налоговой проверки пресекательным не является.

Суд установил, что инспекция обеспечила возможность участия общества в процессе рассмотрения материалов налоговой проверки в соответствии с требованиями статей 100 и 101 Кодекса. Общество не приводит факты, которые бы свидетельствовали о том, что допущенное инспекцией нарушение привело к предусмотренному частью 1 статьи 198 Арбитражного процессуального кодекса нарушению его прав.

Несвоевременность принятия решения инспекцией не влияет на начисление пеней и не нарушает имущественных прав общества, поскольку у общества имеется обязанность (недоимка) по уплате доначисленных налогов, а основанием для прекращения начисления пеней является уплата налога.

Из акта проверки общество знало о возникших к нему претензиях инспекции и могло самостоятельно уплатить доначисленные налоги, сроки уплаты которых наступили задолго до проведения контрольных налоговых мероприятий. Умышленное создание обществом и его контрагентами формального документооборота с целью избежания уплаты спорных налогов, последующее выявление этих нарушений налоговым органом по результатам проведенной выездной налоговой проверки не свидетельствуют об отсутствии вины общества в совершении вмененных ему налоговых нарушений и исполнении обязанностей по уплате налогов в установленный срок.

Принятие решения об уплате пеней после получения акта налоговой проверки зависело исключительно от воли самого налогоплательщика. По общему правилу, установленному пунктом 1 статьи 45 Кодекса, налогоплательщик обязан самостоятельно исполнить обязанность по уплате налога. Обязанность по уплате налога должна быть выполнена в срок, установленный в соответствии с Кодексом.

В силу взаимосвязанных положений пункта 1 статьи 10, статей 87 и 101 Кодекса, неисполнение (ненадлежащее исполнение) обязанности по уплате налога устанавливается налоговым органом в ходе производства по делу о нарушении законодательства о налогах и сборах - по итогам проведения налоговых проверок, рассмотрения их результатов с учетом поступивших от налогоплательщика возражений.

Соответственно, само по себе нарушение длительности проведения налоговой проверки не может иметь юридического значения для оценки правомерности действий налогового органа на стадии взыскания задолженности по налогам. Иное приводило бы к смешению сроков, относящихся к различным административным процедурам - сроков производства по делу о нарушении законодательства о налогах и сборах, и сроков исполнения решения, принятого по результатам названного производства.

При этом, в отличие от процедуры взыскания задолженности, нарушение длительности производства по делу о нарушении законодательства о налогах и сборах может быть обусловлено совокупностью причин, имеющих различный характер. Регламентация сроков взыскания налогов, равно как и сроков проведения налоговых проверок, имеет общие итоговые цели, поскольку направлена на достижение равновесия интересов участников отношений, регулируемых законодательством о налогах и сборах, на обеспечение правовой определенности.

Налогоплательщик, который не представил необходимые документы налоговому органу, скрыл действительный смысл и объем хозяйственных операций и тем самым противодействовал проведению налоговой проверки, получил бы неправомерное преимущество перед тем налогоплательщиком, который совершил такие же деяния, однако вел надлежащий учет всех совершаемых им хозяйственных операций. Тем самым создается ситуация возможного нарушения баланса публичных и частных интересов и, соответственно, нарушения принципов равенства и справедливости при назначении мер юридической ответственности за налоговые правонарушения. Подобного рода ссылки фактически используются для обоснования допустимости недобросовестного поведения налогоплательщика, имевшего целью сокрытие недоимки как в ходе проведения мероприятий налогового контроля, так и в проверяемый период налогообложения в целом.

Целью установленных Кодексом процедурных правил является обеспечение их разумного и справедливого применения к налогоплательщикам, которые действовали ненадлежащим образом. В случае составления в пределах срока давности привлечения к налоговой ответственности акта проверки, которым установлен факт нарушения налогового законодательства и сформирована воля государства на дальнейшее взыскание налоговых санкций, налогоплательщик может предвидеть, что государство примет меры по взысканию с него налоговых санкций, поскольку наличие предпосылок для этого было определено и зафиксировано явным образом и в срок, в течение которого налогоплательщик объективно мог ожидать применения к нему государственного принуждения в связи с неисполнением налоговой обязанности. Аналогичный подход применяется и в рассматриваемом случае к начислению пеней, компенсирующих несвоевременную умышленную неуплату налога.

Тем самым обеспечивается более высокий уровень прозрачности налоговых операций для государства, повышение эффективности налогового администрирования и сужение возможностей для уклонения от налогообложения, избежания контроля за уплатой налогов, что позволяет добиться исполнения налоговой обязанности равным образом всеми категориями налогоплательщиков.

Суд при рассмотрении дела учел все конкретные обстоятельства совершения обществом правонарушений, последствия неправомерных действий налогоплательщика при проведении мероприятий налогового контроля по правилам, установленным статьями 65, 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, и применил пункты 7, 9 постановления N 53. Так, если суд на основании оценки представленных налоговым органом и налогоплательщиком доказательств придет к выводу о том, что налогоплательщик для целей налогообложения учел операции не в соответствии с их действительным экономическим смыслом, суд определяет объем прав и обязанностей налогоплательщика, исходя из подлинного экономического содержания соответствующей операции. Признание судом налоговой выгоды необоснованной влечет отказ в удовлетворении требований налогоплательщиков, связанных с ее получением.

Довод жалобы о том, что суд не дал оценки всем представленным в материалы дела доказательствам и доводам общества не нашел своего подтверждения в ходе рассмотрения кассационной жалобы, при этом неотражение в судебных актах всех имеющихся в деле доказательств либо доводов стороны не свидетельствует об отсутствии их надлежащей судебной проверки и оценки (определение Верховного Суда Российской Федерации от 06.10.2017 N 305-КГ17-13690).

Выводы суда основаны на правильном применении норм права к установленным им обстоятельствам и соответствуют имеющимся в материалах дела доказательствам. Доводы жалобы направлены на переоценку доказательств, что не входит в полномочия кассационной инстанции.

Основания для отмены или изменения обжалуемых судебных актов не установлены.

Руководствуясь статьями 274, 286 - 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Северо-Кавказского округа

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда Ростовской области от 10.03.2021 и постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 27.08.2021 по делу N А53-24584/2020 оставить без изменения, а кассационную жалобу - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия.